Они бесшумно вернулись в каюту и приготовились к бою.
Корабль только что покинул Кайфэн. Если та женщина и впрямь была Елюй Хуанъу, она не станет поднимать шум у самого города и дождётся безлюдного места.
Чу Динцзян понимал это и потому не спешил. Слишком много тех, кто желали его смерти. Не исключено, что кто‑то расставил здесь ловушку, ожидая, когда он сам в неё шагнёт.
Задания Войска Повелителей Журавлей всегда держались в тайне. Если он станет разыскиваемым преступником, управление не только не станет оправдывать его, но и усомнится в способности Тени выполнять поручения. А раскрытие личности и миссии — верная смерть.
Если же эта женщина лишь выдаёт себя за Елюй Хуанъу, и Чу Динцзян нападёт первым, став из‑за этого беглецом, исход очевиден.
Ань Цзю, уложив вещи, спросила:
— Что ты собираешься делать?
Она произнесла «сражаемся» лишь потому, что верила в его силу; в душе у неё не было ни плана, ни уверенности. Ей даже было любопытно, откуда у него, с ограниченной внутренней силой, такая уверенность против множества мастеров.
— Когда я лечил тебя в прошлый раз, — сказал Чу Динцзян, взглянув на Лук Подчиняющий Дракона, — заметил, что ты способна впитывать мою внутреннюю энергию и ци. Наша цель — Елюй Хуанъу. Нет нужды вступать в прямой бой. Попробуем использовать Цзинсянь.
— Я могу применить Цзинсянь? — удивилась Ань Цзю, но тут же поняла, почему он, обладая столь сильной духовной силой, всё же говорил, что нуждается в её помощи. — Значит, ты с самого начала знал, зачем я тебе нужна?
Раз уж её догадка прозвучала вслух, Чу Динцзян не стал отрицать:
— Да. Когда‑то, прикасаясь к тебе, я осторожно пробовал направить ци, но боялся, что ты заметишь, и не стал углубляться. Лишь во время лечения убедился окончательно.
— Я попробую, — тихо ответила Ань Цзю.
Он ожидал упрёков, но, видя её спокойствие, не удержался от вопроса:
— Тебе не кажется, что я тебя обманул?
— Это факт. Зачем мне что‑то чувствовать по этому поводу? — она чуть помедлила. — По крайней мере, теперь я знаю, почему ты держишь меня рядом.
Сердце Чу Динцзяна сжалось.
— Я не ради выгоды оставил тебя при себе.
— Это не имеет значения, — спокойно произнесла она. — Использовать специально или попутно — всё равно использовать.
Эти отношения изначально не были чистыми; любые оправдания звучали бы лишь как прикрытие, поэтому Чу Динцзян не стал спорить.
— Я изучил технику Цзинсянь, — сказал он. — На высшей ступени она позволяет поражать цель, даже если не видно её.
Ань Цзю слушала внимательно, и он продолжил:
— Когда духовная сила достаточно велика, можно различить тончайшие различия между людьми. Цзинсянь пробивает любые преграды и достигает цели. Ты способна распознать не только Безумца, но и других?
Она задумалась.
— Тебя.
Оба они достигли ступени Хуацзин.
— Тогда проверь, сколько людей на этом корабле, — сказал Чу Динцзян.
Он мог лишь направлять, но не мог научить её точному способу. Духовная сила у каждого своя.
Ань Цзю закрыла глаза, сосредоточилась и спустя мгновение открыла их, сама поражённая результатом:
— Шестьдесят один. Из них пятьдесят пять владеют боевыми искусствами.
Она знала, что в нижней палубе живут шесть‑семь десятков человек, а с пассажирами и командой — более сотни.
— Похоже, я различаю только тех, чья духовная сила или внутренняя энергия достаточно высоки, — добавила она.
— А я наоборот, — ответил Чу Динцзян. — Чувствую всех, даже могу по дыханию и сердцебиению понять, владеет ли человек боевыми искусствами, но не способен определить это лишь по духовной силе.
