— Не станем говорить загадками, — подняла она глаза на Чу Динцзяна. — Если господа откроют мне свою цель, возможно, мы сумеем сотрудничать. Условие одно: компенсацию от усадьбы Пяомяо делим восемь к двум, восемь моих.
Да, сейчас её жизнь висела на волоске, но если уж суждено бороться, то не позволить никому взять верх.
— Шесть к четырём, — спокойно ответил Чу Динцзян. — Шесть моих, четыре твои.
Чжу Пяньсянь нахмурилась, поставила чашу на стол и лениво произнесла:
— Нехорошо так торговаться, господин. Я ведь ставлю на кон собственную жизнь.
Чу Динцзян усмехнулся:
— Подумай как следует. Завтра продолжим разговор.
Чжу Пяньсянь стиснула зубы, лицо её потемнело.
Ань Цзю всё поняла. Эта женщина не могла отказаться от желания жить. Её согласие на сотрудничество было наполовину жаждой выгоды, наполовину — поиском спасения. Из‑за этой привязанности к жизни она всегда будет в проигрыше. Чжу Пяньсянь уступала Чу Динцзяну в опыте, он давно разгадал её слабость.
Цао Жуй, стоявший у дверей, слышал весь разговор. Увидев недовольство госпожи, он шагнул вперёд, преграждая путь Чу Динцзяну и Ань Цзю.
Ань Цзю мгновенно напряглась. Едва завидев этого человека, она захотела испытать его в бою, и вот случай представился.
Убийственное намерение вспыхнуло, как стрела, сорвавшаяся с тетивы, и в то же мгновение она уже оказалась перед противником.
Цао Жуй не был простаком. Он на миг растерялся, но, когда порыв её ладони почти коснулся его груди, резко отступил, затем собрал силу и ответил стремительным ударом.
— Стой! — крикнула Чжу Пяньсянь.
Цао Жуй мгновенно остановился, но всё же получил удар в левый бок.
Он не выдал боли, лишь отступил, а в сердце похолодело: «Удар Разрывающий Меридианы»! Ещё немного — и все его меридианы были бы уничтожены.
Он взглянул на Ань Цзю; его взгляд стал мрачным и настороженным. Ань Цзю спокойно встретила его глаза.
Они разошлись, не сказав ни слова.
Когда гости ушли, Чжу Пяньсянь позвала Цао Жуя в комнату.
— Сильно ли задело? — спросила она вполголоса.
— Пустяки, через пару дней восстановлюсь, — ответил он хмуро. — Госпожа, что произошло?
Чжу Пяньсянь коротко пересказала всё и, сжав зубы, процедила:
— Хм! Никогда ещё я, Чжу Пяньсянь, не терпела такого унижения! Попадутся мне — верну им сторицей!
Цао Жуй посмотрел на неё с тяжёлым выражением. Когда‑то старый хозяин говорил: у неё есть талант к торговле и отвага, но не хватает жесткости. Он вздохнул:
— Госпожа, если бы вы хоть малую долю той решимости, с какой режете сделки, перенесли на бой, Дом Нефрита стоял бы непоколебимо.
Богатство без силы — всё равно что откормленный поросёнок на бойне: рано или поздно окажется на разделочной доске.
Чжу Пяньсянь вспыхнула:
— Разве у нас нет Юй Пяньфэя? Мы ведь договорились: я зарабатываю, а Дом Нефрита прикрывает меня!
— Но вы тоже хозяйка Дома Нефрита, — вздохнул Цао Жуй. Юй Пяньфэй, действительно умел быть беспощадным, но ему не хватало деловой хватки. Потому весь род мечтал вернуть Чжу Пяньсянь, чтобы обе вместе вели дела.
— Я ушла в дом Чжу, — резко бросила она. — Живая я — человек Чжу, мёртвая — дух Чжу!
С этими словами Чжу Пяньсянь откинула рукав и вышла, кипя от злости:
— Посмотрим, осмелится ли Юй Пяньфэй вмешаться!
Цао Жуй хотел было броситься следом, но тут прибежала перепуганная служанка:
— Управляющий! Я вела гостей к покоям, но стоило пройти сад, обернулась, а их уже нет!
