Ань Цзю задержала дыхание и осторожно сдвинула черепицу.
На крыше свистел ветер. У самого карниза лежал стрелок с натянутым луком. Ни Вэй Юйчжи, ни Мэй Жуянь видно не было, их скрывал выступ крыши.
Ань Цзю достала крошечный флакон, выдернула пробку и щёлкнула пальцем, отправив его в сторону стрелка. Флакон ударился о тело и упал. Изнутри, почуяв запах крови, вырвались насекомые.
Стрелок ощутил движение, нащупал флакон и удивлённо взглянул. Пустой? Не успел он осознать, как в спину вонзилась боль, и сознание погасло.
Ань Цзю выбралась из колонны и спустилась с крыши.
Внизу из Войска Повелителей Журавлей оставалось чуть больше десятка бойцов. Каждый был окружён десятком противников. Все, кроме Чу Динцзяна, были ранены, силы на исходе. Ещё полчаса, и половина падёт.
Ань Цзю повисла вниз головой с карниза второго этажа оружейни, достала Лук Подчиняющий Дракона и, усилив его духовной силой, натянула тетиву. Один из бойцов был прижат к стене. Она резко развела четыре пальца. Три невидимые струны духовной силы рассекли вихрь снега, устремившись к убийцам из усадьбы Пяомяо. Лук издал тихий, протяжный звон, словно древний вздох, прорвавший тысячелетнюю тишину.
Три струны, летя, обернулись чёрным дымом. Там, где они прошли, снег мгновенно растаял, будто в белом полотне неба разорвалась длинная трещина. Всё длилось лишь миг. Трое убийц застыли, потом их тела содрогнулись, и они выплюнули кровь.
Суй Юньчжу, стоявший на краю гибели, вдруг ощутил вспышку надежды. Он взревел, мечом взметнул снежную бурю, и холодный свет клинка прорезал ночь.
Стрелы Ань Цзю остались почти незамеченными в хаосе боя. Лишь немногие заметили, как Суй Юньчжу будто обрёл сверхъестественную силу. Но тихий звон Лука Подчиняющего Дракона и волна её духовной ярости заставили сердце Вэй Юйчжи дрогнуть.
Он молча смотрел в её сторону. На его бледном лице застыла сосредоточенность.
Спустя мгновение он произнёс:
— Отведи меня вниз.
Мэй Жуянь убрала цинь, обвила его талию, легко коснулась ногой крыши и, словно алый лепесток, спустилась в снег.
Ань Цзю вновь натянула тетиву, помогая Лоу Минъюэ и остальным. Четырнадцать человек сомкнулись вокруг Чу Динцзяна.
Бой застыл. Убийцы Пяомяо ощутили невидимого стрелка. Воздух наполнился давлением, будто сама буря затаила дыхание.
На поле, где сражались сотня людей, воцарилась тишина. Было слышно, как падает снег.
И вдруг протянулся глухой, плачущий звук. Мелодия нарастала, заполняя ночной снег.
Убийцы Пяомяо, услышав её, сразу начали отступать.
— Прорываемся! — крикнул Чу Динцзян.
— Есть! — отозвались бойцы и ринулись вслед.
Со стороны Ань Цзю всё выглядело странно. Горстка людей гнала целую толпу убийц.
Она, побывав в оружейне, уже поняла, насколько искусно Вэй Юйчжи расставил ловушки и механизмы. Уйти или остаться — всё равно путь к смерти. Чу Динцзян, вероятно, тоже это знал. Их задание — уничтожить как можно больше убийц Пяомяо, а выжить… каждый должен сам.
Может, из-за прямоты Чу Динцзяна Ань Цзю раньше не задумывалась, но ни он, ни Гу Цзинхун не считали жизни этих двадцати с лишним людей чем-то значимым. Их замыслы требовали жертв, и эти бойцы — лишь начало.
Чу Динцзян обещал защищать её. Она не сомневалась в его словах, но знала, что идти дальше можно только опираясь на себя.
Ань Цзю крепче сжала Лук Подчиняющий Дракона, обдумывая следующий шаг. Вдруг мелодия оборвалась, и ворота двора с грохотом захлопнулись.
Из-под галереи медленно вышел Вэй Юйчжи. Один, среди тел, он поднял голову и посмотрел на неё.
— Давненько не виделись, — произнёс он.
Он стоял в чёрном плаще, спокойный, почти безжизненно-бледный, словно божество из преисподней.
Ань Цзю вновь ощутила, что их судьбы не могут сосуществовать.
— Здесь остались только мы двое, — сказал Вэй Юйчжи. — Что ж, поговорим о том, что было после нашей разлуки?
