Ань Цзю уже открыла дверь, но вдруг остановилась и, обернувшись, сказала:
— Я не ошиблась в тебе. Твою врачебную совесть можно смело вычеркнуть.
Мо Сыгуй остолбенел, а когда смысл дошёл, вскрикнул и, как разъярённый петух, уставился на пустую дверь, тяжело дыша от злости. Он поклялся, когда через пару дней будет перестраивать ей тело, непременно применит самые жгучие снадобья!
После той ночи Ань Цзю больше его не тревожила.
***
На третий день к вечеру в Войско Повелителей Журавлей прибыли люди, чтобы принять новых бойцов. Ань Цзю собрала свои вещи и вышла на плац.
В отряд направили всего десятерых: Ань Цзю, Лоу Минъюэ, Мо Сыгуя, Шэн Чанъина, Чжу Пяньсянь, Суй Юньчжу, Ли Цинчжи, Цю Юньтэна, Сунь Дисянь и, ко всеобщему удивлению, того самого жеманного наставника Земли.
В последнее время Войско Повелителей Журавлей несло тяжёлые потери и остро нуждалось в молодых мастерах. Среди четырёх наставников именно наставник Земли был самым юным, потому избежать перевода не смог. Однако, как и Шэн Чанъин, он считался переведённым, а не новобранцем, и потому кипел негодованием — его раздражение чувствовалось на десять шагов вокруг.
Шэн Чанъин, будучи чиновником гражданского ранга, в новом месте оставался хранителем казны и даже получил повышение. Наставнику Земли повезло куда меньше. Его недовольство было вполне объяснимо: в Контрольном управлении Повелителей Журавлей наставники получали высокое жалованье и редко рисковали жизнью, а в войске предстояло жить в непрерывных боях и крови. К тому же продвижение там зависело от выполненных заданий, а новоприбывшему о высоком посте оставалось лишь мечтать.
— Старший десятка Гао! — раздражённо окликнул его прибывший офицер Войска Повелителей Журавлей. — Что за манеры? Неужели не желаешь служить святейшему владыке?
В войске пятеро составляли «пятёрку», её возглавлял учжан («старший пятёрки»); во главе «десятка» стоял шичжан («старший десятка»).
Все невольно подумали, неудивительно, что тот полон злобы — ведь это не просто понижение, а падение с горы в пыль.
— Отвечаю господину, — наставник Земли холодно взглянул на офицера, который прежде стоял ниже его по чину, и пронзительно произнёс: — Служить святейшему владыке — счастье, заслуженное десятью жизнями. Но уж извините, с рождения у меня такой нрав, не стоит принимать его за неповиновение.
Посланец Войска Повелителей Журавлей поперхнулся, потом сухо сказал:
— В этот раз во Войско Повелителей Журавлей вступают десять человек. Божественный лекарь Мо задержится на несколько дней. Остальные девять, кроме хранителя Шэна и лекаря Мо, зачисляются в Шэньу, под начало господина Чу. Они составят один отряд, которым будет командовать старший десятка Гао. Если возражений нет, следуйте за мной.
Решение уже было утверждено наверху, и никто не осмелился перечить.
Собрав оружие и пожитки, они в сумерках, по хрустящему снегу, покинули Контрольное управление Повелителей Журавлей.
Они уже сражались плечом к плечу, делили опасность и кровь, потому не чувствовали тревоги. Что смерть, что жизнь — всё едино, пока рядом есть те, кто идёт с тобой.
Зима в этом году тянулась бесконечно. В воздухе кружились редкие снежинки.
Суй Юньчжу выдохнул облачко пара и подумал: «С такой долгой зимой Ляо, пожалуй, снова пойдёт в наступление. Войску Повелителей Журавлей ныне не до отдыха».
В эти месяцы холод стоял особенно лютый. Ляо лежало севернее Сун, и каждую зиму там царил жестокий мороз. Поля пустовали, скот гиб от стужи. Когда же зима затягивалась, к весне вся страна оказывалась на грани голода. Тогда плодородные земли и мягкий климат Поднебесной Сун вызывали у Ляо острую, как нож, зависть.
