Он всё думал и думал, и чем больше размышлял, тем сильнее росло раздражение.
— Живой человек-лекарство! — выдохнул он. — Даже за десятки лет не встретишь такого!
Ань Цзю холодно усмехнулась.
— Не смей открывать рот! — резко бросил Мо Сыгуй, обернувшись.
Ань Цзю не удостоила его ответом. Она слушала, как за стеной чисто звенят колокольчики, будто ветер играет ими на прощание. В памяти всплыл тот миг, когда знакомый силуэт растворился в пыли, уносимый ветром. Она заставила себя отогнать видение, сосредоточилась на словах Мо Сыгуя и задумалась. Когда тело будет перековано, стоит ли искать Мэй Цзю? Ведь Мэй Яньжань — её мать.
Весеннее солнце пригревало, снег растаял, воздух становился мягче.
Через полмесяца Ань Цзю завершила второе перерождение. На этот раз тело и духовная сила слились прочнее; она двигалась с лёгкостью, не уступая мастерам лёгкости тела, и ступала почти беззвучно. Повреждения, нанесённые внутренним потокам духовной силы, Мо Сыгуй вылечил снадобьями. Тело её восстановилось почти полностью. Однако стоило ей вновь задействовать силу духа, как волна отдачи всё ещё отзывалась болью, хотя уже не такой нестерпимой, как прежде.
Мо Сыгуй наконец убедился в том, что духовная сила Ань Цзю слишком велика, и тело не в силах её вместить. Стоит ей вступить в бой, и яростная энергия Удара Разрывающего Меридианы способна разорвать сосуды изнутри. Значит, овладение Мэйцюань становилось делом неотложным.
Однако Ань Цзю не спешила покидать лагерь Войска Повелителей Журавлей. Она всеми способами пыталась разузнать хоть что-то о Мэй Яньжань, но безуспешно.
Прошло семь-восемь дней, а она всё не оставляла поисков.
— Вам пора взять задание, — напомнила ей вдруг Хэ Цай. В Войске Повелителей Журавлей существовало правило. Бездействовать дольше месяца запрещалось.
Ань Цзю отложила свиток «Записки Войска Шэньу» и спросила:
— Ты давно служишь здесь. Что-нибудь знаешь о Войске Шэньцэ?
— Немного, — ответила Хэ Цай, мягко опускаясь на землю в десяти шагах от неё.
— Я ищу одного человека, — сказала Ань Цзю после короткой паузы. — Мою мать. Говорят, она служит в Шэньцэ.
— Господин Чу поручил это дело группе Небесного знака, — пояснил Хэ Цай. — Они чаще других сотрудничают с Шэньцэ, возможно, смогут что-то узнать.
Раз уж собственных нитей у неё не было, а Чу Динцзян взялся помочь, Ань Цзю решила пока отложить поиски.
Она отправилась в башню Зажигания Фонарей за новым заданием. Проходя мимо Доски Повелителей Журавлей, невольно подняла взгляд. Имя Гу Цзинхуна всё ещё значилось там, но перечёркнутое красной чертой — знак, что человек мёртв.
И тогда она поняла, почему, даже когда её меридианы были разрушены, Гу Цзинхун не отказался принять её. Она из рода Мэй, а значит, рождена для внешнего пути, лучшая ученица для Удара Разрывающего Меридианы.
Выходит, Гу Цзинхун давно знал, что Мэйцюань способен устранить изъян этого приёма, когда, нанося врагу тысячу ран, сам теряешь восемьсот.
Покинув башню, Ань Цзю разузнала, где жил Гу Цзинхун, и поспешила туда.
Перед домом царила тьма. Ни одного фонаря, лишь одинокий колокольчик души покачивался у ворот. Никто уже не ухаживал за ним. Однажды он, как и тот, что висел у неё во дворе, неизбежно упадёт в пыль.
