Чжао Лин подумал, что эти люди из тени и впрямь полезны, и решил, что стоит наладить с ними отношения. С этой мыслью в сердце у него появилось желание сблизиться. Он помедлил, потом взгляд его остановился на лице Ань Цзю, на её гладком лбу, на тонких бровях. Увидев под глазом у девушки свежий след раны, он почувствовал жалость и тихо произнёс:
— Ты ведь рождена красавицей. Почему же выбрала такую дорогу?
Ань Цзю обычно не любила разговоров с чужими, но вопрос задел её, и она решила ответить. После короткой паузы, обдумав слова, она сказала:
— Когда враг силён, а вы не можете подняться против него, кто, если не мы, должен встать?
Если понять её фразу чуть иначе, смысл выходил грубым до неприличия. Но Чжао Лин сдержался. Ему нужно было воспользоваться случаем, чтобы расположить к себе Войско Повелителей Журавлей, не дать отношениям испортиться окончательно. Он натянул лёгкую улыбку:
— Девушка говорит прямо, видно, человек открытого нрава. Только, боюсь, вы ошибаетесь. В борьбе с нашествием Ляо мы никогда не проявляли слабости.
— Ха. — В голосе Ань Цзю не было ни тени улыбки.
После того как она узнала, насколько тяжёлое положение у Сун, ей стало ясно, что дело серьёзное. Чтобы Чжао Лин понял её до конца, она привела сравнение:
— Похоже, мы по-разному понимаем слово «слабость». Когда насилие ещё можно отразить, кто-то, крича «нет», всё же получает удовольствие, показывая, что воспитание не способно заглушить звериное нутро. А мы не кричим, силы бережём на бой.
Чжао Лин сжал зубы так, что заскрипело, и борода дрогнула.
Ань Цзю заметила, как изменилось его лицо, и задумалась, не слишком ли резко она высказалась. Она попробовала смягчить, и, как ей казалось, вежливо сказала:
— Просто покорно подчиняться не в моём характере. Потому я и занимаюсь этим делом.
Да, прекрасное объяснение, очень деликатное. Ань Цзю даже почувствовала удовлетворение. Кажется, она становится всё более «нормальной» и вскоре, пожалуй, перестанет числиться среди безумцев. Взволнованная, она уставилась на Чжао Лина своими блестящими глазами.
— Ты… — голос Чжао Лина задрожал, — ты… выйди отсюда.
Ань Цзю спокойно посмотрела на него. Его реакция оказалась совсем не той, какой она ожидала.
— Есть. — Она легко взлетела на балку под потолком и, опустив взгляд, увидела, как Чжао Лин, тяжело дыша, наливает себе воду.
Она не умела вести беседы, но различать, радуется человек или злится, могла. Немного подумав, она решила добавить, из лучших побуждений:
— Если господин не хочет сопротивляться, мы можем защитить вас. Благодарности не нужно. Только потом не сердитесь, что помешали вам получать удовольствие.
Пф!
Чжао Лин с силой выплюнул воду, залив весь стол, а часть даже вырвалась через нос. Он закашлялся, глаза заслезились, и, торопливо вытащив платок, стал вытирать лицо.
Ань Цзю насторожилась, услышав издали, как Гао Дачжуан давится от смеха. Она нахмурилась и, не дожидаясь, пока Чжао Лин придёт в себя, шагнула наружу.
— Что смешного? — спросила она, приземлившись на ветку рядом.
Гао Дачжуан, едва переводя дыхание, лежал на поперечной ветви, слёзы текли по лицу.
— Мэй… четырнадцатая… — выговорил он сквозь смех. — Ты сказала просто великолепно. Да гордится тобой весь Сун!
— Чую, ты издеваешься, — спокойно ответила Ань Цзю, не поддавшись.
