Всю ночь Ань Цзю не сомкнула глаз. Она настороженно прислушивалась к каждому шороху. Лишь убедившись, что после осмотра Хань Дэжанем рана Чу Динцзяна не угрожает жизни, она позволила себе немного успокоиться и осталась на страже у его ложа.
Хань Дэжань, проведя ночь, дремля в углу большого шатра, с первыми лучами рассвета увёл своих двух тигров на кормёжку. Ань Цзю же ограничилась несколькими кусками сухого пайка.
К вечеру солнце клонилось к западу. Сквозь распахнутый полог в шатёр падал косой луч, ложась на землю золотистой полосой. Чу Динцзян глубоко выдохнул, открыл глаза и увидел Ань Цзю, сидевшую у ложа с луком в руках. В его взгляде мелькнула улыбка. Он поднял руку и мягко коснулся её волос.
— Не устала?
Чу Динцзян подумал, что Ань Цзю всё же женщина, и женщину следует беречь. Но она, не желая поддаваться настроению, покачала головой.
— Вчера ночью кто-то пробрался в лагерь.
Чу Динцзян, уже было готовый к нежным словам, сразу посерьёзнел.
— Что случилось?
— Не знаю, с какой целью он пришёл, — ответила Ань Цзю. — Но тревожит другое: я не смогла ощутить его силу и даже точно уловить, где он находится.
Чу Динцзян задумался.
— Возможно, этот человек, как и ты, обладает лишь духовной силой, но не владеет боевыми искусствами.
У Ань Цзю дрогнули ресницы. Она вспомнила то странное ощущение, как когда-то стояла лицом к лицу с Вэй Юйчжи.
— Похоже на то.
— Но, по сведениям, Вэй Юйчжи исчез, — продолжил Чу Динцзян. — После того, как он в последний раз использовал духовную силу, его постигла отдача. Вряд ли он мог так скоро оправиться.
Он говорил, чувствуя сухость во рту, и, не дождавшись, что девушка подаст воды, с лёгкой досадой поднялся, подошёл к столу, налил себе чашу и осушил её одним глотком.
— Таких, как ты, немало, — сказал он, — но чтобы духовная сила могла сравниться с твоей, о таком я не слыхал.
— Неужели это шпион из Ляо? — спросила Ань Цзю.
— Люди из Ляо жадны и коварны, — ответил Чу Динцзян. — Они мечтают бросить все силы на войну с Поднебесной. Если бы у них был такой человек, давно бы пустили его в дело и не стали бы ждать до этого момента.
Ань Цзю кивнула. Она и сама думала о том же, но иного объяснения не находила.
— Как и нынешние конные дозоры из Ляо, — продолжил Чу Динцзян, — большинство из них вовсе не настоящие воины, а наёмники, пришедшие за наградой за голову Лин Цзыюэ. Быть может, этот человек давно существует, но не служит Ляо. А теперь здесь появилось нечто, что его привлекло, вот он и принял их поручение.
— Неужели опять из-за Лин Цзыюэ? — тихо произнесла Ань Цзю. — Хотя прошлой ночью тот человек бродил возле шатра генерала, мне кажется, его цель была иной.
Чу Динцзян усмехнулся.
— Думаешь, я умею гадать? Он лишь мелькнул, я даже не видел его лица. Всё остальное — пустые догадки.
Услышав это, Ань Цзю не стала больше спорить и спросила:
— Как твоё ранение?
Чу Динцзян взглянул на лук, который она держала на коленях.
— Когда-то, исцеляя тебя, я заметил, что в твоих меридианах есть сила, втягивающая энергию. Теперь вижу, что этот лук усиливает её. Хорошо, что я оставил в теле защитное запирание, иначе всё могло кончиться плохо.
Ань Цзю сняла чёрную ткань, обёртывавшую Лук Подчиняющий Дракона, и показала его тёмное тело.
— Он и правда странен. Кажется, становится всё легче. Не знаю, связано ли это с твоей внутренней силой.
Прежде лук был чёрным, как смоль, но теперь, под палящим солнцем, отливал холодным блеском, а если смотреть против света, внутри пробивался красноватый отблеск, будто там тлел огонь кузни.
Чу Динцзян протянул руку, чтобы взять лук, но в этот миг послышались торопливые шаги.
— А-Цзю! — вбежал Мо Сыгуй, за ним, как тени, следовали два тигра.
Он тяжело дышал.
— Я понял, зачем тот человек приходил прошлой ночью! После обеда я гулял с Да Цзю и Сяо Юем по лагерю, а вернувшись, обнаружил, что лекарский мальчик и мой ящик с лекарствами исчезли!
Ань Цзю мгновенно поняла, о чём речь. Кровь Гу Цзинхуна!
— Он, должно быть, ещё в лагере. Скорее, сообщи генералу Лину, — сказала она.
Даже при её духовной силе тело оставалось слишком тяжёлым, чтобы сравниться с мастерами внутреннего пути. В лагере, где каждый настороже, днём невозможно было бы унести человека незаметно.
— Я уже велел Лоу Сяоу передать, — ответил Мо Сыгуй. — Сказал лишь, что кто-то пробрался в лагерь, похитил мой ящик и лекарского ученика. Остальное лучше не разглашать.
«Невиновный, но с сокровищем, навлекает беду», — подумала Ань Цзю. Сердечная кровь человека-лекарства ценится на вес золота. Слухи о ней давно ходят по миру, будто она способна воскрешать мёртвых и исцелять любые раны, а если пить её часто, можно вознестись при жизни. Мо Сыгуй знал, что это вздор, но другие — нет.
Если об этом узнает сам Император, он тоже протянет руку.
Мо Сыгуй когда-то принял кровь Гу Цзинхуна не из алчности. Взращивать человека-лекарство — дело противное Небесам, и чем выше чин, тем тщательнее скрывают подобное. К тому же, стоит лишь просочиться слуху, и толпы жадных рук потянутся за добычей, а годы труда и богатства окажутся напрасны. Потому тот, кто лишился своей крови, не смел действовать открыто и послал людей украсть её обратно.
Мо Сыгуй не стал говорить этого вслух, но Чу Динцзян понял из их разговора.
— Похоже, тебе теперь придётся несладко, — заметил он.
— Вот и защищай меня, — с вызовом поднял подбородок Мо Сыгуй. — Если бы не лечение твоей Ань Цзю, я бы не оказался в таком положении.
Чу Динцзян знал, Мо Сыгуй пошёл на риск не только из дружбы, но и из любопытства к тайнам лекарств. Однако он не стал разоблачать его.
— Хорошо, — тихо ответил он.
