Ань Цзю, скрестив руки, прислонилась к стене и холодно усмехнулась:
— Каждый раз тебе удаётся ускользнуть. Везучий.
— Не везение, — губы Вэй Юйчжи тронула лёгкая улыбка, будто всё происходящее он предвидел заранее. — Просто я умею ухватиться за последнюю нить надежды, когда всё рушится.
Если бы он не догадался, что Ань Цзю пойдёт единственной дорогой — в город, — разве стал бы он так близко подпускать к себе столь опасную женщину? Он ведь знает её не первый день.
— Зачем тебе всё это? — спросила Ань Цзю. — Не верю, что ты рисковал жизнью ради забавы.
— Ради того, что ищу, — ответил он спокойно.
— Ты этого не получишь, — раздался сверху низкий голос.
Мощная волна духовной силы обрушилась на комнату, тяжёлая, как тысяча цзиней, и лицо Вэй Юйчжи побледнело, а жилы вздулись.
С крыши, словно тень, спрыгнул человек в чёрном.
Ань Цзю сразу ощутила, сила Чу Динцзяна возросла. Он теперь мог скрывать и выпускать своё дыхание по воле, так что даже она не заметила его приближения.
— Пойдём, — сказал Чу Динцзян, обнимая её за плечи.
— Не убьёшь его? — спросила Ань Цзю.
Чу Динцзян взглянул на Вэй Юйчжи:
— Сам решай свою судьбу.
Сказав это, он не стал ждать её ответа и увёл прочь.
Небо затянуло тучами, свет померк, будто уже наступал вечер. Лишь когда они оказались в безлюдном месте, Ань Цзю вырвалась и спросила:
— Почему ты его пощадил?
— А‑Цзю, — тихо произнёс Чу Динцзян, — как ты думаешь, легко ли Вэй Юйчжи живётся в Ляо?
Она почувствовала в его голосе странную усталость.
— Он служил своему господину столько лет, — продолжил Чу Динцзян. — Теперь тот готовится взойти на трон. Казалось бы, Вэй Юйчжи должен стать его правой рукой. Но в такие смутные времена, когда новый Император ещё не укрепился, послать столь близкого человека в чужие земли, разве это не странно?
Ань Цзю нахмурилась:
— Но ведь без крови Гу Цзинхуна новый правитель Ляо не выживет. Разве не естественно поручить такое дело самому надёжному?
— Вспомни, — напомнил Чу Динцзян, — как повели себя его люди, когда ты схватила Вэй Юйчжи.
Тогда всё решалось в одно мгновение, и Ань Цзю не успела всё обдумать. Она действовала, полагаясь на интуицию, так как знала, что окружающие не станут убивать её ради него. В опасных ситуациях она на семь частей из десяти полагалась на расчёт, две на опыт, и одну на удачу.
Теперь, размышляя спокойно, она поняла, её движения скорее напоминали попытку убить, чем захватить, но никто не вмешался. Значит, это были не его верные люди.
Выходит, он прибыл без своих приближённых, и так распорядился его господин. И даже если бы она тогда убила Вэй Юйчжи, ради крови Гу Цзинхуна всё равно оставили бы кого‑то в живых.
Ань Цзю посерьёзнела:
— Я сглупила.
«Наверное, заразилась от Мэй Цзю», — с досадой подумала она.
— Ты умна, как лёд и снег, — мягко сказал Чу Динцзян. — Оставить Вэй Юйчжи в живых выгоднее. Когда власть утвердится, тот, кто видел, насколько он опасен, не позволит ему жить. Конец будет один: когда птицы перебиты, лук прячут. Думаешь, он смирится и подставит шею?
Ань Цзю задумалась и тихо ответила:
— Скорее всего, нет.
Вспомнив их разговор в павильоне, она поняла. Хотя Ань Цзю тогда не уловила всех смыслов его притчи, но в глазах Вэй Юйчжи не было ни тени жалости к себе, а лишь упрямая, несломленная решимость.
