Примерно через два часа Мо Сыгуй вышел наружу весь в крови, с лицом белым, как бумага. Он остановился под навесом, молча сунул в курительную трубку пилюлю, поджёг и сделал несколько глубоких затяжек.
Ань Цзю, увидев его, уже догадалась, что, скорее всего, всё обошлось, но всё же уточнила:
— Ничего страшного?
— Всё в порядке, — ответил Мо Сыгуй.
Шэн Чанъин поднялся и без слов покинул помещение.
Ань Цзю уже собиралась уходить, когда услышала за спиной:
— А-Цзю, побудь со мной, поговори немного.
Она остановилась. Но оба молчали.
Прошло немало времени, прежде чем Мо Сыгуй снова заговорил:
— Всё хорошо. Возвращайся, отдохни.
Мо Сыгуй и Лоу Минъюэ — оба упрямо шли по избранному пути. Только если бы кто-то из них уступил, могла бы возникнуть точка соприкосновения. Но Лоу Минъюэ из тех, кто идёт до конца, не сворачивая, а Мо Сыгуй, хоть и колебался, всё же не из тех, кого можно убедить ради женщины отказаться от врачебного пути.
Есть люди, которым не суждено быть вместе: чем теснее связь, тем глубже боль.
Ань Цзю не стала вдаваться в размышления. Она лишь подумала, что если желаемое недостижимо, лучше отпустить, и потому не стала его уговаривать, но и не ушла.
Мо Сыгуй затягивался раз за разом. Когда лекарство в трубке догорело, он набил её снова. Так продолжалось, пока не дошло до восьмой пилюли. Тогда Ань Цзю протянула руку и прижала ствол трубки.
— Не мешай, я…
Глухой удар.
Мо Сыгуй не успел договорить. Ань Цзю вырубила его ударом ладони.
— Что ни кури, а так быстрее, — пробормотала она, схватив его за ворот и потащив в комнату.
На кровати лежала Лоу Минъюэ. Ань Цзю замялась, но всё же подняла Мо Сыгуя и уложила рядом с ней.
Сделав это, она вернулась в свою комнату и легла.
Не раздеваясь, Ань Цзю вытянулась на ложе, закрыла глаза и вдруг в памяти вспыхнула картина: гирлянды фонарей, алые ленты, и Чу Динцзян, произносящий сдержанным голосом слова о свадьбе.
Она ворочалась, не в силах отогнать этот образ.
Тогда-то он не показался ей чем-то особенным.
Но теперь, в глухую ночь, Ань Цзю поднялась и вышла во двор. Луна, почти полная, сияла сквозь лёгкий туман, словно через тонкую вуаль.
Она подняла голову, долго смотрела на небо и с досадой подумала, что зря оглушила Мо Сыгуя…
