Четверо отправились на север искать Ань Цзю, но не прошло и четверти часа, как они окончательно сбились с дороги. Блуждая вслепую, они вдруг наткнулись на могилу с отметкой, точно такой, что стояла на карте.
Все сразу узнали в нём знак кинжала. У Мэй Тинцзюня карта была полной, и он хотел первым добраться до оружия. Но так как никто не мог определить, к какой именно части карты относится эта могила, Мэй Тинчжу решила действовать сама, и между ними вспыхнула ссора.
Мэй Тинъюань с Мэй Тинчунем кинулись разнимать, однако силой они обоим уступали и тоже попали под горячую руку.
— Третья Мэй! — с яростью воскликнул Мэй Тинцзюнь. — Ты смеешь тянуть у меня из рук?!
— Что же, ты разозлился? — холодно усмехнулась Мэй Тинчжу. — С какой стати хорошее всегда должно доставаться тебе?
— Сестра, опомнись! — взволнованно вмешалась Мэй Тинъюань. — Он ведь наш родной брат! Даже я понимаю, что это ловушка, подстроенная бабушкой, чтобы нас испытать. Ты всегда отличалась умом, неужели не видишь?
— А кто сказал, что я не вижу? — в её голосе зазвенела сталь. — Но если это испытание, сможешь ли ты угадать правильный ответ?
Ответ был до оскорбительного прост — безоговорочное подчинение приказу.
Ань Цзю не раз проходила через это. Даже её смерть пришла во время исполнения задания.
— Значит, цель одна: выполнить приказ, чего бы это ни стоило, — твёрдо произнесла Мэй Тинчжу. — В Войске Повелителей Журавлей есть лишь одни за другими падающие воины, но нет дороги назад. Кто к этому не готов — не должен идти умирать!
Она слегка переступила, выстраивая стойку.
— Ну что ж, победитель получит всё!
Мэй Тинчунь, сжав губы, отступил на несколько шагов:
— Моих сил всё равно мало. Я… я выбываю.
Взгляд Мэй Тинчжу обратился к сестре:
— А ты?
Их боевые навыки с братом были почти равны и значительно превосходили прочих. Мэй Тинъюань заведомо не могла им противостоять, но и отказаться означало потерять возможность войти в Тайную школу.
— Всё из-за четырнадцатой Мэй! — глаза её налились кровью. Она топнула ногой и отошла к Мэй Тинчуню, с досадой отказавшись от борьбы. — Если бы не она с её картами, мы бы все прошли!
«Стая бездельников!» — подумала Ань Цзю, сдерживая усмешку. Карты у них вчетвером легко складывались: её собственная была самой южной. Имели бы они хоть каплю выдержки, то за два часа можно было обойти все могилы и найти кинжал.
Правда, в этом она их всё же недооценила. Мэй Тинчжу тоже догадалась, но без навыков ориентирования на местности в таком месте легко потеряться.
— Прости, брат! — с этими словами из рукава Мэй Тинчжу выскользнул длинный кнут, который целился прямо в шею Мэй Тинцзюня.
Воздух застонал от резкого свиста. Мэй Тинцзюнь не рискнул встретить удар открыто: его тело резко отпрянуло, и в тот же миг он выхватил со стороны бёдер мягкий меч. Лезвие в его руке заскользило, словно живая змея, отразив выпад.
Хлыст хлестнул по кургану. Сухой треск разнёсся по округе, и в воздух взметнулись пучки мёртвой травы. Земля посыпалась с вершины, словно дождём, даже Ань Цзю, стоявшая в десяти саженях, ощутила, как её задело.
Обычный удар не смог бы вызвать такую силу. Несомненно, в этом чувствовалась внутренняя энергия. Её сердце ускорило ритм, восторг наполнил её до краёв.
Мягкий клинок, скользнув у самого лица Мэй Тинчжу, прошёл всего в трёх цунях1. Она ушла в сторону, и в тот же миг хлыст снова обрушился, увлекая за собой тяжёлую волну силы.
Мэй Тинчжу в повседневной жизни была молчалива и казалась мягкой, но её кнут свистел острее многих клинков.
Мэй Тинъюань сжала ладони, тревожно переминаясь с ноги на ногу. Раз она впервые взялась за оружие и тут же за кнут, значит, не отступит.
— Время выходит, — нахмурился Мэй Тинчунь. Он обернулся к могиле с деревянным знаком. Холм ничем не отличался от прочих, всё та же поросль сухой травы, и неизвестно, где спрятан кинжал.
— Да, пора! — подхватила Мэй Тинъюань. Без луны и без песочных часов оставалось лишь на глаз прикидывать срок.
Сухая трава закручивалась в вихре от взмахов хлыста, и обломки её сыпались сверху, словно серый дождь.
Мэй Тинчунь видел, как двое яростно сходились в бою, и невозможно было различить их фигуры в темноте. Он тихо предложил:
— Давай лучше искать кинжал, иначе к тому времени, как они определят победителя, мы все окажемся не у дел.
Мэй Тинъюань с подозрением метнула на него взгляд.
— Что за выражение у тебя на лице! — вспыхнул он. — Я даже с тобой не справлюсь, куда мне с кинжалом бежать! Подумай сама: вас, братьев и сестёр, пришло трое, и если ни один не пройдёт испытания, не боишься, что над вами будут потешаться?
Эти слова показались ей разумными.
— Хорошо.
Согласившись, они начали тщательно обыскивать холм.
Что может быть особенного в одном земляном холме? Даже если ощупывать его дюйм за дюймом, много времени это не займёт. Оба внимательно обследовали разные стороны и ничего не нашли.
— Что за наваждение? — растерялся Мэй Тинчунь. — Неужто придётся могилу вскрывать?
— Вряд ли, — ответила она. — На таком огромном кладбище мы и до отметки-то еле добрались, а без инструментов до рассвета и половины кургана не раскопаем. Старшая госпожа не стала бы придумывать столь нелепое задание.
— Ещё раз проверим.
Они продолжили поиски. Мэй Тинъюань бормотала себе под нос, опускаясь всё ниже, и вдруг ощутила, что земля под её левой ногой мягче, чем в остальных местах. В груди вспыхнула радость. Она помедлила, но не позвала брата, а сама наклонилась и принялась рыться в траве и рыхлой земле.
Пальцы наткнулись на нечто холодное и вязкое.
- Цунь (寸, cùn) — мера длины, приблизительно равная ширине большого пальца, около 3,3 см. ↩︎
