— Сколько же лет
прошло? Восемьдесят? Девяносто? В этом тёмном уголке города Ечэн деревянная
клетка была моим домом в детстве. Долгое время я верил, что эта зловонная
улица, лишённая солнечного света, и есть весь мир.
Вспоминая о тех
днях, когда он стал объектом презрения и безразличия в глазах окружающих, Су Мо
ощущал, как его сердце наполняется гневом и отчаянием.
Ядовитые лозы
ненависти, казалось, опутали его, проникли в самую глубину его существа,
обвивая сердце и скручивая кости. Они заслоняли любой луч света, который мог бы
осветить его путь к свободе.
Су Мо помнил, как
его, ещё совсем ребёнка, подвергали жестоким пыткам, стремясь выжать из него
последнюю слезинку. Он помнил, как ему сломали кости и чуть не лишили сознания.
Годы бесконечной
ненависти выжгли его сердце и лёгкие, но он не проронил ни слезинки, даже когда
его подвергали самым страшным пыткам.
В один из тех
моментов, когда его охватило невыносимое страдание, он услышал, как хозяин
рассуждал о возможности извлечь «Нин Бижу» из него, раз уж он не мог поставлять
жемчуг, и продать её за деньги.
Не теряя ни
мгновения, Су Мо схватил серебряный челнок, предназначенный для плетения, и с
силой вонзил его себе в глаз, пронзив глазное яблоко.
«Эти люди из
Кунсана больше никогда не потревожат меня. Они никогда, никогда не вспомнят об
этом!» — пронеслось в его сознании.
На самом же деле,
до того, как он лишился зрения, его глаза никогда не видели света. Его окружала
непроглядная тьма и бесконечная ночь.
Позже он оказался
в резиденции князя Цин и был отправлен на вершину Белой башни Целань, чтобы
стать участником коварного заговора. В конце концов, ему удалось освободиться
от власти князя Цин. Однако он уже лишился всего, и у него не осталось ничего,
что могло бы облегчить его страдания.
Как он мог забыть
всё, что произошло? Как он мог простить обиды, боль, разрушения и смерть? В его
душе бушевали гнев и ненависть, и он стремился обрести силу.
Возможно ли было
вернуться и не отомстить за тех, кто заслуживал возмездия? Мог ли он держать
руки, обагрённые кровью и слезами, сражаясь бок о бок со своими братьями и
сёстрами, поддерживая тех, кто совершил ошибку? Как он мог это сделать? Как
такое могло произойти?
Кукловод стоял
среди руин, обратив свой взор к полуразрушенному забору. Он медленно поднял
кулак и обрушил его на дерево, мгновенно разломив его на части своей мощью.
Однако Су Мо
продолжал наносить удары по остаткам дерева, удар за ударом, пока весь забор не
превратился в руины.
В окружении
обломков и пыли, в руинах, кукловод, объятый отчаянием, прижал ладони к
опалённой земле и, сотрясаемый дрожью, опустился на колени. Казалось, он беззвучно
плакал, но слёз больше не было. Жемчужный порошок медленно струился из его
крепко сжатых пальцев, падая на землю, а красные капли крови медленно стекали
по его ладони.
Ночной ветер,
наполненный запахом гниющих трупов, как это было на тёмных, покрытых медью
улицах Ечэна сотни лет назад, воцарился вокруг. Наступила тишина. В этой тишине
он услышал лёгкий щелчок, и что-то холодное обвилось вокруг его шеи. Марионетка
Су Нуо безмолвно прижалась головой к щеке своего хозяина и обвила его шею
руками. Впервые в её тёмных глазах появился свет понимания и утешения.
Кукловод не
произнёс ни слова, но молча обнял свою куклу. В этот момент между этими
странными братьями-близнецами, которые так долго боролись друг с другом,
возникло редкое понимание и сопереживание, словно они стали зависимыми друг от
друга.
Сумо долго стоял,
нежно обнимая свою куклу, и тихо шептал: «Ано, тебе действительно пришёлся по
душе этот образ?» Кукла не отвечала, лишь кивала в ответ, улыбаясь.
Сумо, прикрыв
глаза, изрёк: «Что ж, как будет угодно. Завтра, когда уладится всё с армией
Восстановления, навестим её, не так ли? В Юхуань и впрямь есть нечто…
необычное. Ты, кажется, уже осведомлён об этом, не так ли?»
А`но молча
кивнул, словно был счастлив в объятиях своего господина, но в его глазах мерцал
тёмный и загадочный огонёк.
В этот
миг, когда он поднялся, оба — и кукловод, и марионетка — были поражены. Именно
в это мгновение должен был насторожить треск дерева, но призрачная женщина
безмолвно приблизилась к ним. Неизвестно, сколько времени она стояла на углу
улицы, примерно в трёх метрах от них, молча наблюдая, как кукловод поднимается
с земли, держа марионетку в руках.
