Весна, третий год правления Шаоцзин, династия Кай. Число наложниц при дворе, прежде ограниченное девятью, внезапно возросло до восемнадцати. Их теперь делили на две категории — «старшие девять» и «младшие девять».
Два императора подряд покинули мир, не оставив наследника. Опасаясь, что род императорский может прерваться, бывший император повелел новому монарху, императору Шаоцзиню, принять во дворец новых красавиц. Но и после этого прямых потомков Чуночжэна, внука славного Чэн-ди, не прибавилось.
Внешний двор Императорского дворца — зал Сяохэ. Пяти когтистые золотые драконы, вырезанные в потолке и стенах рабочего кабинета, взмывали ввысь и извивались в вечном полёте. Именно здесь Гао Чуэйфэн, ныне правящий император, заканчивал последние дела.
— Повелитель, к вам просится евнух из Управления ночных приёмов, — поклонившись, доложил главный евнух Ми, сопровождающий государя повсюду.
Управление ночных приёмов — служба, ведающая личной жизнью императора. Название «тайцзян» обозначает как должность управляющего в таких службах, так и личных слуг монарха или знатных наложниц ранга не ниже Жуйфэй.
— Впусти.
В зал вошёл бледный евнух с измождённым лицом. Это был Шэ Тайцзян, слывущий за мрачную и молчаливую фигуру. Несмотря на возраст под сорок, он сохранял необычайную ухоженность, лишь лёгкая бледность портила эту выверенную внешность.
— Что вы изволите насчёт ночи сегодняшней? — без тени улыбки он поднёс серебряное блюдо.
На блюде аккуратным веером были разложены таблички с именами императрицы и наложниц. Всего двадцать семь — из общего числа тридцати одной, исключая тех, кто был младше пятнадцати лет или находился в месячных.
— Вы давно не посещали покои Хэнчунь. Может, сегодня направитесь туда?
Хэнчунь — дворец императрицы.
— Стоит мне туда отправиться, Дуань Жуйфэй поднимет скандал.
Суровая и добродетельная императрица Цзя и своенравная Дуань Жуйфэй постоянно сталкивались в борьбе за внимание. Гао Чуэйфэн не желал становиться разменной монетой в их соперничестве.
— Тогда, может быть, к Инь Жуйфэй?
— Слишком часто бывать у Инь Жуйфэй — и отец снова начнёт поучать.
Он вовсе не питал особых чувств к этой наложнице. Просто она не была одержима борьбой за благосклонность, как другие — с ней было спокойно.
— А как насчёт Тяо Цзинфэй?
— Я не выношу женщин из рода Тяо, — раздражённо отмахнулся император. Само упоминание фамилии вызывало в нём отвращение.
— Тогда, быть может, вызвать кого-нибудь из младших девяти? Посмотреть на свежие цветы тоже порой полезно, — мягко предложил Ми Тайцзян, чьё данное после кастрации имя — «Аньну», что в переводе звучало как «смиренный раб». Внешне приветливый, с открытым лицом, на деле он был коварен и проницателен. В запретных чертогах добрякам не выжить.
— Женщины, выбранные отцом… они все одинаковы.
В соответствии с волей бывшего императора Чуночжэна, во дворец было отобрано девять новых красавиц. Но, несмотря на всё их очарование, Гао Чуэйфэн не испытывал к ним интереса.
— Тогда пусть решит жребий, — заключил он.
Аньну вложил таблички с именами младших девяти в инкрустированную перламутром коробочку, тщательно перемешал — и поднёс императору.
Тот небрежно вытащил одну.
— Вэй Жуйхуа. Дочь семьи Вэй.
В системе «девяти младших» наложниц распределяли по званиям: Фанъи, Фанжун, Фанхуа, Сянъи, Сянжун, Сянхуа, Чунъи, Чунжун, Жуйхуа. Имя Вэй Жуйхуа значилось последним.
（…Значит из рода Тяо.）
Согласно дворцовым правилам, от каждого рода в гарем допускалась только одна представительница — дабы избежать чрезмерного влияния клана на монарха. Пока Тяо Цзинфэй оставалась при дворе, другие женщины из этого рода не могли быть представлены.
Поэтому род Тяо прибег к уловке: выдвинул в наложницы девушку из ветви семьи Вэй, связанной с ними через брак. Таким образом, Вэй Жуйхуа — пешка Тяо, поставленная в гарем при поддержке их могущества.
（Пустоцвет, как и все прочие.）
Вэй Жуйхуа занимала самое скромное место среди «нижних девяти наложниц» (чунхуá — одна из младших рангов гарема).
(…Девица, которую заслали люди рода Тяо…)
Согласно дворцовому порядку, наложницы не могли быть из одного и того же рода — чтобы не дать одному клану чрезмерного влияния. Поэтому, пока во дворце оставалась наложница по имени Тяо Цзинфэй, ее род не мог послать ещё одну дочь. Тогда они прибегли к уловке: ввели в дворец девушку из семьи Вэй, связанной с ними по женской линии.
Вэй Жуйхуа вошла в запретный двор под защитой рода Тяо — как их безоговорочная марионетка.
(…Всё равно, одна из многих. Бесполезная женщина.)
Император Гао Чуэйфэн не питал иллюзий насчёт таких «предложений», но и перечить роду Тяо тоже не решался.
Этот клан — родная семья его покойной матери, императрицы Гунмин. Если бы он не удостоил вниманием ту, кого они привели, — это было бы явным оскорблением.
— Вызовите Вэй Жуйхуа, — сказал он с нескрываемой досадой, передавая её дощечку евнуху из Департамента почтения и служения.
С тех пор, как он взошёл на трон, раздражающих обязанностей становилось всё больше. Но ничто не вызывало у него такого отвращения, как… ночные визиты.
Покои наложницы Вэй — павильон Цуймэй (Дворец Летящих Бобочек).
Слабый пар поднимался над ванной. Молодая женщина облокотилась на деревянный край, устало вздохнув.
— Я не хочу идти к императору.
Вэй Жуйхуа, известная в узком кругу как Сили, говорила с тоном обречённой.
— Скажи, Юго… Может, мы найдём отговорку? Ну, например, лихорадка? Или… понос?
— Нельзя отказываться от такой чести, госпожа, — с улыбкой заметила Юго, её главная служанка. — Это ваш долг, и гордость каждой наложницы.
Юго нежно мыла волосы своей госпожи. Несмотря на возраст за пятьдесят, она выглядела гораздо моложе — пышные формы и добродушное лицо делали её обаяние почти материнским.
— Спать с мужчиной — это теперь честь, да? Тьфу на такую честь.
— Госпожа, прошу вас, осторожнее с выражениями…
Всё началось, когда в покои пожаловал евнух Тан Тайцзян из Департамента почтения и служения, передав повеление: сегодня ночью она должна «войти к императору» — то есть быть с ним в постели. С этого момента весь павильон пришёл в движение: Сили раздетая, словно кукла, оказалась в горячей ванне, готовясь к неизбежному.
— Почему вы так не хотите, госпожа?
— Потому что он мужчина. А я ненавижу мужчин.
— Ох… И почему же?
— Они все одинаковые. Лживые. Обещают тебе луну с неба, а потом уходят, будто ничего и не было. В мужчинах нет искренности. Их любовь — ложь.
— Но разве все такие? Бывают и честные.
— Я ни разу таких не встречала. И сомневаюсь, что встречу.
Император Гао Чуэйфэн, тридцати лет, уже обзавёлся одиннадцатью детьми от многочисленных наложниц и теперь, будто этого было мало, взял ещё девять красавиц. Что уж тут говорить о «честности».
— Я пришла во дворец, чтобы держаться подальше от мужчин. А тут не успела оглядеться — и уже в постель зовут. Да что за судьба у меня такая…
— Только прошу вас, не делайте глупостей, — вмешался Сэ Ванъянь, её сопровождающий евнух, раскладывая какие-то… странные инструменты.
Он был золотоволосым красавцем с глазами цвета лазури, родом из западного края — государства Лэймянь. До недавнего времени он служил в Дунчане — тайной полиции, созданной ещё третьим императором. Его считали выдающимся палачом и сыщиком.
— Просто слушайтесь. Не думайте. Не вмешивайтесь. Ведите себя, как послушный… инструмент. Тогда и проблем не будет.
— Я не собираюсь создавать проблем. Просто хочу, чтобы всё поскорее закончилось.
— Тем лучше. Всё равно второй раз он вас не позовёт. Вы — пешка рода Тяо. Он делает это ради формальности.
— Сэ-гун! Не говорите таких вещей! — возмутилась Юго.
— Я говорю, как есть. И для меня это даже к лучшему. Отслужу спокойно три года — и вернусь в Дунчан. Там… снова буду делать то, что люблю.
— Ты правда так хочешь вернуться туда?
— А ты бы не хотела? Каждый день без допросов — это и есть пытка.
Он глянул на неё своими сияющими, как стекло, глазами.
— Только прошу, не испортите ему настроение. Император вспыльчив. Не перечьте ему. Не злите. Не спорьте.
— Вот морока-то… Может, симулировать? Вроде как… сыпь пошла?
— Вы что, хотите, чтобы вас наказали из Гунчжэнсы? Это ведь их работа — следить за порядком и наказывать провинившихся.
— Похоже, выбора у меня нет.
Сили вздохнула и, опираясь на руку Юго, поднялась из воды. Служанки тут же поспешили обтереть её тёплыми полотенцами, готовя к тому, что казалось ей настоящим унижением.
Когда Сили ещё жила в родительском доме, купалась она сама — от начала и до конца. Теперь же, во дворце, ей не позволяли и пальцем пошевелить без помощи служанок.
— …А? — тихо выдохнула одна из молодых придворных, осторожно вытирая Сили бёдра.
Причина её смущённого вздоха вызвала у наложницы лишь лёгкую улыбку.
— Ну вот, теперь меня нельзя будет допустить к ночному визиту, — промолвила Сили, почти с облегчением.
Во времена кайской династии, наложницы не могли быть допущены к императору во время месячных. Значит, сегодняшняя ночь пройдёт с кем-то другим.
Во дворце ранги распределялись строго: ниже императрицы шли двенадцать официальных наложниц, среди которых — императорская благородная супруга, благородная супруга, изысканная, добродетельная, строгая, почтенная, достойная, добродушная, покорная, нежная, мягкая и спокойная.
Под ними — девять верхних наложниц: чжоуи, чжоурун, чжохуа, ваньи, ваньжун, ваньхуа, минъи, минжун и минхуа. Далее — новая категория девяти нижних наложниц, среди которых и числилась Сили — Вэй Жуйхуа.
Всё это — так называемые фэйбинь, женщины более высокого статуса. Ниже них шли наложницы низшего ранга: шесть категорий «госпож», пять категорий «придворных», и прочие служанки, имевшие право на ночной визит. В отличие от фиксированного числа фэйбинь, низшие наложницы численно не ограничивались. Но быть фэйбинь означало не только почести — это также обязывало к участию в ежедневных ритуалах.
