Сказала и ушла, оставив Лю Тайчжэнь смотреть ей вслед.
Та смотрела на знакомую спину, исчезающую из виду, и вдруг почувствовала лёгкую грусть. Её лучшая подруга выходит замуж. Как будто теперь они пойдут по разным дорогам. И стало немного одиноко.
В полдень Чанъань залит солнцем, в комнатах становится жарко. Мэй Чжуюй, пообедав в столовой Министерства правосудия, вернулся к работе. И, как и во все последние дни, увидел за окном знакомую полосатую кошку на ветке дерева. Он видел её уже не раз. Если бы не отсутствие демонической ауры, он бы подумал, что с ней что-то не так.
Цветы на дереве давно опали, зелень густо покрывает ветви, а кошка всё так же лежит, довольная своим местом для сиесты. Мэй Чжуюй бросил на неё взгляд и вернулся к документам — не обращая внимания на пушистого соседа.
У Чжэнь, снова приняв облик кошки, лежала на ветке, иногда приоткрывая один глаз, чтобы взглянуть на работающего Мэй Чжуюя. Она не шпионила. Просто после недавнего инцидента с Лю Чжи решила приглядывать за своим женихом. Мало ли что. В молодости она была слишком дерзкой и нажила немало врагов. А у таких понятие «не трогать родных» не в ходу.
Последние дни она часто следила за ним в кошачьем обличье. Его жизнь была скучной даже по меркам чиновника: работа — дом — снова работа. Ни развлечений, ни встреч с друзьями. Даже самые скромные юноши иногда ходят в развлекательные дома, выпивают, болтают. А этот почти затворник.
У Чжэнь начала сомневаться: а те моменты, когда он краснел и улыбался — были ли настоящими? Или она просто их вообразила?
— Мэй-ланчжун, господин Сюй просит вас лично заняться этим делом, — вбежал младший чиновник.
У Чжэнь услышала это снаружи, встряхнула шерсть и последовала за Мэй Чжуюем. Он направлялся в тюрьму Министерства допрашивать нового заключённого. Это не входило в его обязанности, но раз поручили, он не отказался. Взял с собой чиновника с унылым лицом и пошёл.
Тюрьма, как оказалось, была совсем не тем местом, куда хотелось бы попасть. Снаружи ничего особенного, но внутри… Сырость поднималась от пола, запахи ужасные, тошнотворные. Младший чиновник невольно отступил, но, видя, как его начальник уверенно идёт вперёд, только вздохнул и пошёл следом, зажав нос.
У Чжэнь тоже почувствовала этот запах. С отвращением пошевелила усами, но всё же ловко спрыгнула и побежала за Мэй Чжуюем.
Допрашивать преступника и записывать показания дело несложное, но утомительное. Особенно в таких условиях. А если ещё допрашиваемый и нытик, то это уже испытание.
Заключённым был измученный мужчина средних лет, случайно убивший жену. С первого взгляда на Мэй Чжуюя он начал рыдать, размазывая слёзы и сопли. А тот с каменным лицом записывал показания, изредка задавая вопросы. Мужчина сначала отказывался отвечать, только плакал. Но Мэй Чжуюй терпеливо ждал, пока тот выдохнется, и продолжал спрашивать. Спустя долгое время тот начал отвечать сбивчиво, с запинками.
У Чжэнь сидела на масляной лампе, в укромном уголке, и за время допроса успела сосчитать, сколько раз младший чиновник закатил глаза, и сколько раз заключённый взмолился:
— Господин, пощадите! Я не хотел! Это было случайно!
А Мэй Чжуюй ни разу не дрогнул. Спокойно макал кисть в чернила, записывал, спрашивал — ни одного лишнего слова.
Если бы на месте Мэй Чжуюя была У Чжэнь, она бы уже после второго поклона и мольбы того мужчины раздражённо вдавила его лицом в протокол. У Чжэнь искренне восхищалась терпением и выдержкой своего жениха, и всё больше убеждалась, что тот смущённый юноша, которого она когда-то видела, был, наверное, просто плодом её воображения.
Когда допрос перевалил за середину, У Чжэнь сдалась. Оставив Мэй Чжуюя наедине с нытиком, она вышла из тюрьмы и начала бродить неподалёку от здания Министерства. И тут случайно услышала, как кто-то за её спиной говорит гадости о Мэй Чжуюе.
Быть кошкой одно удовольствие: можно спокойно сидеть рядом с болтающими людьми, и никто не обратит внимания.
