Когда зрение У Чжэнь вновь прояснилось, она подняла голову на Мэй Чжуюя: взгляд у него был ясный и спокойный, без малейшей красноты.
У Чжэнь взяла его за руку и снова едва шевельнула пальцем, подняв тучу пыли и песка. Мэй Чжуюй, как и прежде, свободной рукой прикрыл ей глаза, но и на этот раз его глаза не покраснели, лишь уши у корней стали немного красными.
Похоже, этот способ не годится. У Чжэнь размышляла, как быть дальше: она не могла, как с Мэй Сы, просто заставить его заплакать. Те мальчишки привыкли, что она творит странные вещи, и не смели спрашивать. А Мэй Чжуюй… её маленький господин — серьёзный человек; чтобы довести его до слёз, нужна причина.
Значит, нужен какой-то «несчастный случай».
Небо долго хмурилось и, наконец, пошёл дождь: сперва порхали редкие капли, но через несколько мгновений разразился ливень стеной. Быстрые и плотные струи с силой лупили по земле, поднимая брызги и водяную пыль. Пешеходов это застало врасплох. Один за другим они превращались в мокрых куриц.
У Чжэнь и Мэй Чжуюй застряли на дороге. Они просто вышли прогуляться без цели, но пришлось спешно укрыться под карнизом ближайшего дома. Коня Мэй Чжуюя тоже подвели под навес, он встал со стороны У Чжэнь, заслоняя её от косого дождя, долетавшего под крытую галерею. Ливень обрушился слишком резко: хотя они и успели спрятаться, одежда всё же намокла.
У Чжэнь была рассеянна, думая, как же заставить юного господина заплакать; а Мэй Чжуюй, напротив, был весь сосредоточен на ней: видя капли на её волосах и одежде, он поколебался и всё же протянул руку, чтобы стереть воду. Отогнул наружный рукав и вытер её своей белой нижней рубахой. От этого заботливого жеста У Чжэнь очнулась; увидев, как он сам стоит весь мокрый, а ей вытирает волосы, она неожиданно улыбнулась.
Она отвела его руку:
— Хватит, не нужно. — И тут же постучала в дверь дома позади них.
Дверь открылась; слуга, увидев её, поспешно распахнул вход:
— Ах, госпожа У! В такой ливень как вы здесь оказались. Прошу, прошу скорее!
У Чжэнь кивнула:
— Хозяин с хозяйкой дома? Мы мимо проходили, хотим переждать дождь.
— Дома, дома! Прошу, скорее заходите! Я коня уведу, проходите, проходите.
У Чжэнь потянула Мэй Чжуюя, и их радушно провели внутрь. Она нисколько не стеснялась, словно была у себя дома, и привычно стала показывать Мэй Чжуюю двор:
— Видишь те пионы? Они называются “Серебристо-алые свечи”: цветок с миску, на одной ветке до шести бутонов. Это редчайший сорт. Жаль, ещё не распустились. Надо подождать несколько дней.
— Идём сюда: в это время эта ленивая чета точно прячется в своей комнате.
Мэй Чжуюй, внезапно втянутый ею в дом, слегка растерялся, огляделся:
— Ты знакома с хозяевами?
— Конечно, — сказала У Чжэнь. — Я знаю их обоих.
Когда-то они тоже бегали за ней следом; потом поженились, муж устроился на службу и стал занят, жена была скромная, ей неловко было крутиться вместе с нашей неженатой компанией, вот и стали навещаться реже.
Выслушав её лёгкий рассказ, Мэй Чжуюй ещё раз убедился: слава У Чжэнь — друзья по всему Чанъаню, знакомые по всем четырём сторонам света — вовсе не пустая. Наугад выбрала карниз, чтобы переждать дождь, — и это дом знакомых.
Господин Сун, владелец дома, и его супруга госпожа Фу наконец услышали голоса и вышли. Завидев У Чжэнь, пухленькая, круглолицая госпожа Фу радостно бросилась к ней:
— Сестра Чжэнь, сколько лет, сколько зим!
Господин Сун стремительно перехватил жену и шепнул:
— Погляди получше, не видишь, кто рядом с сестрой Чжэнь?
Госпожа Фу только тогда заметила Мэй Чжуюя, всплеснула руками, прижав ладони к щекам:
— Ой! Неужели это твой суженый? Я впервые его вижу!
Господин Сун самодовольно усмехнулся:
— А я не впервые, уже неоднократно видел. — Он служил в канцелярии провинции Чжуншу, с чиновниками Министерства правосудия пересекался нечасто, но всё же они иногда виделись.
Увидев их перешёптывания, У Чжэнь засмеялась:
— Младшая Фу, глаз у тебя нет, да и у твоего мужа зрение не лучше. Видите, с нас вода капает. Вы так и будете пялиться?
Господин Сун хлопнул себя по лбу и поспешил проводить гостей переодеться. На полпути госпожа Фу перехватила У Чжэнь и потянула в другую сторону:
— Сестра Чжэнь, этот болван Сун забыл, что ты девушка! И ты забыла — идёшь за мужчинами. Тебе со мной, тебе сюда!
Мэй Чжуюй тихо выдохнул с облегчением. Он уже видел, как У Чжэнь собиралась идти с ним в комнату переодеваться, сердце у него сводило от волнения. Он едва не вмешался. Хорошо, что нашлась спасительница.
У Чжэнь последовала за госпожой Фу. У той были лишь женские наряды — пришлось довольствоваться тем, что есть. Поскольку фигура у хозяйки была полная, ее одежда сидела на У Чжэнь свободно; к счастью, У Чжэнь была чуть выше. Как и многие молодые дамы, госпожа Фу любила яркие ало-зелёные узорчатые платья; У Чжэнь же выбрала не столь броский лиф цвета лотосового корня, накинула серебряно-алую накидку; волосы слегка подсушила и небрежно заколола.
Госпожа Фу держала в руках отвергнутую гранатово-красную длинную юбку, с сожалением на лице. Увидев, что У Чжэнь проворно управилась и уже собирается уходить, она заторопилась:
— Сестра Чжэнь, у меня есть два новых ожерелья, может наденешь одно из них? И ещё… ну хоть саше приколи! Причёска совсем без украшений. Уж слишком просто. Я тут новые украшения заказала, ну посмотри же.
У Чжэнь, видя, как та ворчит и всё кружит вокруг, фыркнула. Вдруг она заметила на туалетном столике несколько веточек розовых пионов, срезала цветок и воткнула в причёску.
— Так пойдёт?
Госпожа Фу прижала ладони к груди. От улыбки сестры Чжэнь ее душа чуть не вылетела. Она только и смогла, что, сияя, сказать:
— Сестра Чжэнь, ты такая красивая! — Их сестра Чжэнь хороша. Что ни наденет, всё к лицу!
Обычно У Чжэнь любила носить аккуратные халаты с круглым вырезом: с её свободной манерой в них всякий отметил бы её «лихую» стать. Но стоило ей надеть женское платье, как проявилась иная, мягкая прелесть, этот ленивый и непринужденный стиль был ей очень к лицу. А в сочетании с её полуулыбкой даже у госпожи Фу ёкнуло сердце, что уж говорить о том господине, в чьём сердце она и так жила.
