Когда Доу Шиюн вернулся в переулок Цинъань, в столице уже зажигались фонари. Он был в волнении и, позвав Гаошэна, спросил:
— Ты знаешь, где найти Тао Цичжуна?
Гаошэн сразу понял, что дела с браком четвёртой госпожи, похоже, налаживаются. Его лицо озарилось радостью:
— Он не оставил адреса, но, поскольку он работает в доме гуна Ин, я могу поискать его там.
В таких знатных семьях, как дом гуна Ин, старшие управители и советники не только получали щедрое жалование, но и имели собственные покои со слугами, а иногда даже покупали отдельные дома за пределами особняка, чтобы разместить там свои семьи.
Доу Шиюн с удовлетворением закивал:
— Сегодня я встретил наследника гуна Ин. Как говорил Тао Цичжун: «Только посредственные люди не испытывают зависти». Сун Яньтан не только красив, но и искусен в верховой езде и стрельбе из лука. Он честен, скромен и уважаем Императором. Несмотря на своё блистательное происхождение, он остаётся вежливым, уважает старших и ладит с товарищами. Истинный благородный муж: мягкий, как тёплый нефрит.
Произнося эти слова, Доу Шиюн невольно вспомнил лицо Сун Мо — такое прекрасное и ясное.
Однако его радость слегка омрачилась: Доу Чжао была на год старше юноши. А женщины, управляя хозяйством, рожая и воспитывая детей, стареют быстрее мужчин… Он почувствовал лёгкую тревогу.
«Сойдутся ли их характеры?» — задумался он.
— Я так увлекся разговорами о его учёбе и службе, что совсем забыл спросить: есть ли у него наложницы и не позволяет ли он себе излишества? — с досадой произнес он вслух. — Когда пойдёшь в особняк гуна Ин, разузнай об этом!
Но тут же, остановив себя, он задумался.
Семья Сун ещё не присылала сватов. Если начать интересоваться такими вещами, это может показаться неуместным и слишком поспешным — вдруг они посмотрят на Доу Чжао свысока?
Он поспешно изменил свой приказ:
— Нет, не надо ни о каких наложницах спрашивать. Подождём, пока они сами сделают предложение.
Почувствовав, что даже искать Тао Цичжуна сейчас будет поспешностью, он добавил:
— И Тао Цичжуна пока не ищи. Если семья Сун действительно заинтересована в этом браке, они сами вновь пошлют его к нам.
Но вдруг мысль пронзила его сердце.
А что если… для семьи Сун четвёртая госпожа — всего лишь запасной вариант?
Доу Шиюн, разрываясь между надеждой и страхом, никак не мог найти покоя.
…
Внезапно снаружи донеслись радостные голоса.
Доу Шиюн с недоумением взглянул на Гаошэна. Тот, широко улыбаясь, сообщил:
— Вероятно, это четвёртая госпожа вернулась с прогулки в Байюньсы в компании госпожи и барышни Чжао. Я схожу и узнаю, не нужно ли ей что-нибудь.
И тут, словно вспомнив что-то важное, глаза его засияли:
— Господин, ведь госпожа всё ещё здесь!
— Конечно! — воскликнул Доу Шиюн, сразу повеселев.
Если тётушка всё ещё в столице, то разве не следует обсудить с ней столь важное дело? Вместе будет легче принять решение, и его дочь выйдет замуж с достоинством и честью.
Он поспешил выйти из главного зала, а Гаошэн последовал за ним.
…
На дорожке к восточному крылу выстроилась длинная вереница слуг, несущих покупки.
Доу Чжао весело болтала с Чжао Чжанжу, её глаза сияли, а на щеках играл румянец. Она смеялась беззаботно, как ребёнок, получивший мешок сладостей.
Доу Шиюн, увидев свою дочь, остановился, ошеломлённый.
«Это моя Шоу Гу?» — подумал он, не в силах вспомнить, когда в последний раз видел её такой светлой и счастливой.
Грусть кольнула его сердце. Если даже простая прогулка приносила ей столько радости, то насколько же тяжёлым должно быть её повседневное существование?
Он молча поклялся себе:
«Что бы ни случилось, я выдам свою дочь замуж за юношу, подобного Сун Яньтану!
Если потребуется, я увеличу приданое. Разве даже богатый дом гуна Ин откажется от дополнительных богатств?»
Доу Шиюн глубоко вздохнул, собираясь с духом, и с улыбкой направился к дочери.
Когда Доу Чжао вернулась в павильон Цинъань, она уже знала, что Пятая госпожа приходила сватать её за Цзи Юна — и что отец решительно отверг это предложение.
Радость цвела в её душе.
Увидев приближающегося отца, она не стала ждать, пока он заговорит, и радостно поприветствовала его:
— Отец!
Затем она достала из мешочка камень и протянула его Доу Шиюну:
— Мы с кузиной нашли этот камень в храме Байюньсы. Он стоил всего пятьдесят вэнь.
Это был желтовато-коричневый кусок камня Шоушань.
Камень был гладким, с изысканной текстурой и прочным оттенком. Однако в его верхнем левом углу виднелась глубокая трещина, нарушая общую гармонию формы.
Доу Чжао с улыбкой указала на трещину и произнесла:
— Мы с кузиной подумали, что из этого камня можно создать великолепную печать, изобразив на ней наклонную тыкву или полулежащего Будду.
Если бы удалось мастерски обыграть этот изъян в резьбе, то печать из камня Шоушань стала бы настоящей жемчужиной, значительно увеличивая свою стоимость.
Доу Шиюн, искусно владевший искусством резьбы по камню и каллиграфии на печатях, одобрительно кивнул, с восхищением рассматривая находку. Спустя некоторое время он предложил:
— А ещё можно было бы вырезать нефритовую цикаду, отдыхающую на камне.
Доу Чжао звонко рассмеялась в ответ:
— Это подарок для вас, отец! Вырезайте всё, что пожелаете!
Доу Шиюн был глубоко тронут и несколько раз поблагодарил свою дочь.
Тётушка и Чжао Чжанжу, прикрывая рот, тихонько посмеивались в стороне.
В комнате сразу же воцарилась теплая и радостная атмосфера.
Доу Чжао предложила отцу присесть в зале.
Соблюдая правила приличия, тётушка и Чжао Чжанжу, сославшись на усталость, ушли в гостевые покои.
Доу Чжао сама подала отцу чай и, с улыбкой устроившись рядом, осторожно спросила:
— Отец, это правда, что вчера Пятая тётушка приходила сватать меня?
Доу Шиюн чуть не подавился чаем:
— Откуда ты узнала?
— Я услышала, — уклончиво ответила Доу Чжао, не раскрывая источник. С улыбкой она продолжила: — Отец, я пока не хочу выходить замуж. Прошу вас, не спешите устраивать моё будущее. Я бы хотела пожить дома ещё несколько лет. Посмотрите на кузину Чжанжу — сколько мест она успела повидать, сколько прекрасных храмов и рек увидела! Я тоже хочу путешествовать, а не торопиться замуж. Если кто-то пришлёт сватов, пожалуйста, скажите мне заранее!
Ой, ой