В прошлой жизни она сопровождала свою золовку, Вэй Тинчжэнь, на хризантемный пир в доме гуна Цзина, где простудилась и заболела. Кто бы мог подумать, что в этой жизни она снова получит приглашение туда — но уже не как сопровождающая, а как госпожа, которую будут принимать с почестями?
Особенно учитывая, что в прошлой жизни она часто сталкивалась с третьей госпожой Чжан, которая всегда смотрела на неё свысока и при встрече ограничивалась ленивым «гм». А теперь вот — любезность и улыбка.
Как и в случае с супругами Ван Цинхуай. В той жизни Вэй Тиньюй строго-настрого запрещал ей обижать их.
Можно ли это назвать поворотом судьбы?
Что касается семьи Сун, то в зале, кроме тёти Сун Мо и двух тётушек, находились лишь супруга Сун Цина — госпожа Тан, а также двенадцатилетняя девочка, стоявшая рядом с ней.
Тётя Сун Мо — невысокая и округлая женщина примерно сорока лет, с приветливым и добродушным лицом. Третья тётя была среднего роста и необыкновенно красива, но высокие скулы придавали её чертам некоторую резкость. Четвёртая же тётя выглядела совсем юной — ей было чуть больше двадцати, и она носила яркие и броские одежды. Её взгляд постоянно перемещался с золотого буяо в причёске Доу Чжао на нефритовый подвес на её поясе.
Госпожа Тан была очаровательна, но отличалась робостью. Её лицо светилось юной свежестью. Рядом с ней стояла девочка, которая была похожа на третью госпожу Сун: большие блестящие глаза, быстрый и живой взгляд — она явно была не из тех, кто привык молчать.
Не дожидаясь, пока госпожа Лю представит её, девочка вдруг воскликнула:
— Третья сестрёнка! Вчера вечером я хотела навестить тебя, но твоя служанка не пустила меня, сказав, что таков приказ моего третьего брата. А ведь он никогда раньше так не поступал! Наверняка это твоя служанка всё выдумала…
В цветочном зале сразу же воцарилась тишина, словно с неба упала иголка.
Это была Сун Цзин — единственная кузина Сун Мо.
— Правда? — с улыбкой откликнулась Доу Чжао. — Мои служанки прибыли только вчера и ещё не приступили к своим обязанностям. Кто тебя остановил, я смогу узнать только ближе к вечеру, когда все соберутся. Потерпи немного — я спрошу, и если кто виноват, обязательно велю извиниться. Согласна?
В подтексте было ясно: Сун Цзин лжёт!
Лицо девочки сразу вспыхнуло от смущения.
Доу Чжао едва заметно улыбнулась, но, подняв взгляд, встретилась с хмурым взглядом Сун Мо.
«Ох… — невольно подумала она. — Совсем забыла!»
Прошлой ночью он сам велел ей ни во что не вмешиваться, пообещав всё уладить сам. Просто… когда человек привык справляться один, он порой забывает, что теперь рядом есть кто-то ещё.
С виноватой улыбкой она сделала пару шагов назад и встала чуть позади Сун Мо.
Заметив её смущение, Сун Мо смягчился, повернулся к Сун Цзин и мягко спросил:
— А с кем ты вчера приходила? Как оказалась у новобрачной?
Сун Цзин тут же надула губки, жеманно отвечая:
— Пришла вместе с отцом, матерью и братом — поздравить кузена. А потом все говорили, будто кузен женился на богатой госпоже… Я просто хотела взглянуть…
И голос, и тон — сплошное кокетство.
Но Сун Мо не обратил на неё внимания, а лишь обратился к своей третьей тётке:
— Третья тётя, когда мы выбирали дату свадьбы, мы специально попросили управляющего астрономическим ведомством подобрать совместимый день и час. Всё — от оформления зала до церемоний — проводилось по строгим правилам. Вы ведь уже давно ведёте хозяйство и должны понимать эти правила. Как же вы могли позволить Цзин бегать без присмотра? Я думаю, что служанок, которые за ней присматривают, нужно заменить. Цзин уже двенадцать — возраст, когда начинают говорить о браке. Если поползут слухи, это будет нехорошо!
Третья госпожа семьи Сун моментально вспотела, поспешно замотала головой и пробормотала:
— Виновата, виновата! — И тут же шагнула вперёд, чтобы шлёпнуть Сун Цзин: — Вот тебе за болтовню…
Сун Цзин заслонила голову руками и разрыдалась.
Сун Мо остановил тётку, схватив её за запястье. Его взгляд был холоден:
— Сегодня ведь счастливый день…
— Я виновата! Это всё моя вина! — ещё раз произнесла третья госпожа, а затем шёпотом добавила дочери: — Если ты ещё раз заплачешь, я брошу тебя в пруд кормить карпов.
Сун Цзин так испугалась, что сразу же прикусила губу и замолчала.
В этот момент вперёд вышла супруга Ван Цинхуая, желая сменить тему:
— Госпожа Доу, вы меня помните? Вчера я была вашей подружкой невесты. Сегодня я пришла, чтобы выпить с вами чашечку чая!
Доу Чжао, устав от сцен с Сун Цзин, с лёгкой улыбкой шагнула вперёд, присела в поклоне и произнесла:
— Здравствуйте, сестра Ань.
— О! — воскликнула та. — Откуда вы знаете, что моя девичья фамилия — Ань?
Доу Чжао, казалось, попала впросак, но тут вмешался Сун Мо, стоявший рядом:
— Я вчера рассказал об этом своей жене. Я ведь очень близок с братом Ванем и благодарен сестре Ань за помощь на свадьбе!
Он знал, что у Доу Чжао есть и советники, и стража, и если она захотела узнать, то это не составило труда. Но её интерес к окружению мужа даже порадовал его: если она интересуется, значит, неравнодушна.
Супруга Вана просияла:
— Пустяки! Не стоит и вспоминать! — Она вручила Доу Чжао подарки в честь её вступления в семью.
Доу Чжао поднесла ей чай, и они обменялись любезностями.
Старая госпожа Лю и принцесса Ниндэ, переглянувшись, с улыбкой прошептали:
— Мы-то боялись, что у дома гуна будет невестка с дурным нравом… а, оказывается, напрасно тревожились!
Принцесса кивнула, и продолжила:
— Как думаешь, мы могли бы пригласить молодую пару на обед через пару дней?
— Конечно, — ответила старая госпожа Лю. — Я как раз хотела бы поговорить с госпожой Доу…
Время близилось к полудню, и все приветствия были завершены. Сун Ичунь отдал распоряжение начать пиршество.
Сун Мо сел за стол рядом с родными Доу Чжао, включая Доу Цзичана и Доу Дэчана. А саму Доу Чжао старая госпожа Лю усадила рядом с собой.
Все беседовали и смеялись, словно неловкий эпизод с Сун Цзин не имел места.
Лишь Сун Ичунь сидел с хмурым лицом.
Эта невестка, кажется, вовсе не так покладиста, как он думал…
