Сун Мо давал указания Ян Чаоцину:
— …Когда у тебя появится свободное время, навести хоу Цзядина.
Хоу Цзядин, известный как Вань Чэн, был младшим братом императрицы Вань и дядей Гу Юя по материнской линии.
Ян Чаоцин, поняв суть дела, встал:
— Немедленно начну подготовку.
Сун Мо кивнул в знак согласия.
В этот момент в комнату вошел слуга и доложил:
— Молодой господин, десятая госпожа прибыла из аллеи Грушевого дерева.
Сун Мо спросил:
— Она пришла ко мне?
Слуга поспешно ответил:
— Нет, она пришла к госпоже…
Сун Мо, сохраняя спокойствие, произнес:
— Раз она пришла к госпоже, зачем ты докладываешь мне?
Затем он обратился к Ян Чаоцину:
— Назначь его на другое поручение.
Ян Чаоцин, взглянув на слугу, коротко ответил:
— Есть.
Слуга, испугавшись, опустился на колени и с глухим стуком ударился лбом о пол.
Сун Ло, служанка Сун Мо, молча указала на нескольких человек, чтобы они вывели слугу из комнаты.
Сун Мо, не обращая внимания на окружающих, бросил Яну:
— Я не желаю больше слышать таких бессердечных высказываний.
Ян Чаоцин, не говоря ни слова, вышел из комнаты.
Сун Ло, обеспокоенная, спросила:
— Но может, стоит всё-таки сообщать молодому господину?
Ян Чаоцин, бросив на неё взгляд, полный то ли предупреждения, то ли сожаления, произнёс:
— Если даже госпоже нельзя доверять, боюсь, молодому господину будет легче, если его предадут.
Сун Ло нахмурилась и, почесав затылок, не совсем поняла его слова.
Ян Чаоцин усмехнулся:
— Не стоит задумываться над этим. Просто помни: уважай госпожу так же, как уважаешь молодого господина.
Он был военным советником при Сун Мо, и его словам стоило внимать.
Сун Ло с улыбкой кивнула:
— Хорошо, буду слушаться! — и пошла отдавать распоряжения относительно слуги.
Лоб Ян Чаоцина прорезала глубокая складка.
Где Чэнь Цюйшуй? Почему его всё нет? Неужели он осмелился ослушаться?
А где-то на дороге, спеша в столицу, Чэнь Цюйшуй внезапно чихнул.
…
В цветочном зале Доу Чжао столкнулась с госпожой Цай, своей десятой невесткой.
Госпожа Цай была очень рада встрече и с улыбкой поздравила её:
— …Какая удача, что я застала тебя! Ты слышала, что происходит в аллее у храма Цинъань? Хочешь, я передам весть дяде Ци?
Возможно, благодаря доверию к Сун Мо, Доу Чжао была спокойна относительно своего нового титула. Однако, услышав слова госпожи Цай, она внезапно осознала, что этот ранний титул — не просто формальность, а настоящая милость государя. Её отец, несомненно, будет рад этому известию.
С лёгкой улыбкой она ответила:
— Я попрошу Сусин передать отцу. Не стоит утруждать себя, десятая невестка.
Затем она повернулась к Сусин и попросила:
— Извести аллею у храма Цинъань и аллею Акаций.
Кроме того, ей нужно было сообщить об этом Шестой тётке.
Сусин с улыбкой приняла поручение.
Затем Доу Чжао спокойно спросила:
— Вы пришли ко мне с какой-то определённой целью?
С тех пор как она официально стала госпожой наследника гуна, у неё появилось множество неотложных дел: пошив одежды для церемоний, выбор украшений, награждение слуг, уведомление родственников и знакомых из семьи Доу и, конечно же, наблюдение за реакцией Сун Ичуня. У неё совсем не оставалось времени и желания тратить его на пустые светские беседы.
Госпожа Цай, заметив, что Доу Чжао занята, и опасаясь вызвать её недовольство, поспешила с улыбкой передать слова Пятой госпожи, которая и направила её с визитом.
Хотя Сун Мо уверял, что поводов для беспокойства нет, Доу Чжао всё же решила, что будет полезно, если Пятый дядя взглянет на всё со своей точки зрения. Возможно, он заметит в поведении императора что-то, связанное с принцем Ляо.
Она вкратце рассказала Госпоже Цай о том, как всё произошло.
Неожиданно для себя Доу Чжао увидела, как глаза Госпожи Цай загорелись.
— Вдовствующая императрица и правда сказала, что молодой господин рос у неё на глазах, и раз ты теперь его жена, значит, стала своей? — Она слегка наклонилась вперёд. — А подарок от неё — это точно знак от самого государя? — И ещё: — Почему ты не рассказала побольше о своей семье, когда вдовствующая императрица спрашивала?
Доу Чжао нахмурилась. Её тон изменился:
— Десятая невестка, ты эти вопросы задаёшь от лица Пятого дяди с тёткой — или это твои собственные?
Госпожа Цай вспыхнула.
Доу Чжао с невозмутимым спокойствием налила себе чай.
Госпожа Цай была возмущена до глубины души, но сдержала свои эмоции. Её лицо покраснело, словно раскалённое железо, и она в гневе покинула аллею Грушевого дерева.
…
Её служанка, в изумлении, воскликнула:
— Госпожа, что случилось?
Госпожа Цай, сделав глубокий вдох, сжала зубы и произнесла:
— Ничего.
Затем она спросила:
— От матери нет известий?
Служанка, подойдя ближе, тихо сказала:
— Госпожа просила тщательно ухаживать за Четвёртой тёткой. Хоу Цзинин* собирается ходатайствовать о присвоении Пятой барышне титула жены хоу. В Министерстве чинов долгое время не отвечали, но после того, как Пятая барышня лично поговорила с женой одного из чиновников ведомства, дело наконец было подано. Однако ответа до сих пор нет…
Госпожа Цай открыла рот от изумления и несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Затем, выпрямившись, натянула на лицо радостную маску и направилась в верхний двор, где жила Пятая госпожа.
…
В то время как лицо Сун Ичуня было холодно и непроницаемо, в его душе царили сомнения.
Он имел свои источники информации и уже знал, о чём говорили вдовствующая императрица и императрица с Сун Мо и Доу Чжао во время их визита во дворец.
Тот факт, что Доу Чжао получила титул раньше срока, да ещё и в такой момент, вызывал у него беспокойство. Особенно его подозрения касались Сун Мо.
— Следи за Ян Чаоцином, он близок к молодому господину, — тихо приказал Сун Ичунь своему телохранителю Чану. — Некоторые дела он сам не станет решать, но поручит их Чаоцину.
Чан кивнул и коротко ответил:
— Слушаюсь.
В этот момент вошёл слуга и доложил:
— Господин Тао вернулся!
Сун Ичунь, мгновенно оживившись, воскликнул:
— Скорее зови! Пусть войдёт!
Чан закатил глаза, но молча отступил в сторону.
Вскоре появился Тао Цичжун, немного взъерошенный после дороги, но с почтительным видом. Он несколько раз поклонился Сун Ичуню и с уважением произнёс:
— Господин гун…
Сун Ичунь сам подошёл к нему, окинул его взглядом с головы до ног и воскликнул:
— Хорошо, что ты жив! Хорошо, что вернулся!
Он указал на кресло рядом с собой:
— Садись, давай поговорим… Ты говорил, на тебя пытались напасть. В чём дело? Это как-то связано с молодым господином?
