Доу Шихен как раз был дома.
— Сегодня какой-то особенный повод? — с удивлением приподняв брови, спросил он, с теплотой глядя на своего любимого племянника. — Я слышал, что «Вэньхуа да сюнь» почти готов. Какие у тебя теперь планы?
— Дядя, вы хорошо знакомы с новым управителем Шуньтянь, Хуан Ци? — внезапно спросил Цзи Юн, не отвечая ни на приветствие, ни на предыдущий вопрос.
В его памяти семья Доу всегда славилась своей репутацией в цензорской коллегии. Их предки достигли вершины, став юйшэ, а Доу Шишу и другие не раз служили в тех же стенах. Можно с уверенностью сказать, что в столице у семьи Доу глубокие корни и прочные связи.
Доу Шихен вновь удивлённо приподнял брови:
— А зачем тебе понадобился управитель столичной стражи?
— Да так… — уклончиво ответил Цзи Юн, — просто хотел узнать.
— У него есть двоюродный брат, мы с ним одно время учились вместе. Парень порядочный. Думаю, если спросить его о чём-то незначительном, он не откажет, — Доу Шихен задумался. — Но если у тебя что-то серьёзное, говори прямо.
— Пожалуйста, составьте мне рекомендательное письмо, — вежливо попросил Цзи Юн.
Доу Шихен нахмурился.
С детства Доу Шихен впитывал в себя мудрость наставников и считал, что если ты прав, то не стоит искать обходные пути. Нужно смело идти и требовать справедливости, стуча в барабан у ворот правосудия. Он полагал, что человек, который ищет знакомства, обычно не имеет прочного основания под ногами.
Особенно его беспокоило будущее Цзи Юна, и он не хотел, чтобы тот запятнал своё имя. Поэтому он спросил его особенно строго:
— Что ты задумал?
Цзи Юн понял, что отговорками не отделаться, и неохотно ответил:
— Я хочу узнать, как продвигается дело по поводу Шоу Гу. Есть ли у управы Шуньтянь какие-то результаты.
Лицо Доу Шихена прояснилось, он с облегчением вздохнул и начал писать письмо.
В этот момент в комнату вошла госпожа Цзи с подносом фруктов. Услышав разговор, она побледнела. Когда она провожала племянника к выходу, то не смогла сдержать тревоги и начала его отговаривать:
— Цзи Юн, не стоит выносить это на люди. Мы же родственники, и потом нам будет неловко смотреть друг другу в глаза… Ты с Шоу Гу рос вместе с детства, она как сиротка без опоры. Ты для неё как брат, должен беречь её, а не причинять вред…
Цзи Юн усмехнулся, и в его глазах блеснула насмешка:
— Если уж Сун Мо женился на Шоу Гу, а теперь из-за сплетен начинает в ней сомневаться, то пусть лучше разведётся, и Шоу Гу с чистым сердцем вернётся домой! А если семья Доу считает, что она ест лишний рис, то я сам о ней позабочусь. Раз уж я для неё как брат, то и вести себя буду соответственно.
— Ты… — госпожа Цзи вспыхнула от возмущения, не находя слов.
Но Цзи Юн легко отмахнулся:
— Тётя, не волнуйтесь. Я не стану делать ничего опрометчивого, — сказал он, вскочил в повозку и отправился прямиком в управление Шуньтянь.
На шумной и многолюдной улице столицы повозка Цзи Юна встретилась с экипажем Гу Юя. Не теряя ни секунды, последний направился прямо к особняку гуна Ина.
Не дожидаясь полной остановки, Гу Юй спрыгнул с подножки и подбежал к привратнику, который с улыбкой уже спешил ему навстречу.
— Яньтан дома? — спросил Гу Юй.
— Конечно, дома! — ответил привратник, заискивающе улыбаясь. — Как же удачно вы приехали! Господин наследник с госпожой только что вернулись. Они, должно быть, уже успели умыться и переодеться, так что вы как раз вовремя!
Гу Юй был удивлён:
— Куда же они ездили?
— Не знаю, — ответил привратник с поклоном, провожая гостя через боковые ворота. — Они ушли рано утром, с ними были слуги и фрейлины. Я заступил на смену в час Мао, и они уже были в пути.
Не дослушав болтовню привратника, Гу Юй коротко кивнул и поспешил в павильон Ичжи.
В этот момент Доу Чжао готовилась переодеться. Сун Мо, уже освежившийся после дороги, вошёл в комнату. Увидев его, она сразу же сказала:
— Я буду переодеваться.
— Угу, — ответил он рассеянно и устроился на кане у окна.
Доу Чжао только вздохнула и, взяв одежду, скрылась за ширмой в углу спальни. Однако Сун Мо последовал за ней.
— Когда прибудут господин Чэнь и остальные? — тихо спросил он, прислонившись к резному столбику кровати. — Мне, похоже, на днях предстоит поездка в Цанчжоу, и я беспокоюсь, что ты останешься без охраны.
Его лицо выражало сосредоточенность, а взгляд чуть потемнел.
Доу Чжао, уже наполовину снявшая одежду, на мгновение замерла, увидев его приближение. Однако, услышав его слова и заметив тревогу в глазах, она почувствовала укол вины.
Она всегда считала себя человеком прямым и решительным, без лишних сантиментов. С каких это пор она стала такой мнительной? Как только Сун Мо вошёл в комнату, у неё сразу мелькнула мысль, что он пришёл с недвусмысленными намерениями.
Но ведь они уже супруги, и они не раз делили постель. То, что он теперь легко переступает за ширму или наблюдает, как она меняет наряд, — вполне естественно. Так же как и то, что в будущем она будет помогать ему раздеваться и умываться.
И всё же, стоя спиной к нему с обнажёнными плечами, Доу Чжао чувствовала себя неловко.
Она глубоко вдохнула, стараясь сохранить спокойствие и деловой тон в голосе:
— Мы договорились, что они прибудут в начале десятого месяца. Но если тебе срочно нужны люди, я могу попросить Дуань Гуньи и остальных приехать раньше. Тебе нужно будет решить, где они будут жить и как их чередовать со стражей павильона Ичжи.
В полумраке её стройная фигура, с мягкими линиями, казалась вырезанной из белоснежного нефрита. Сун Мо поспешно отвернулся, чувствуя, как пересохло в горле. Но это изящество уже навсегда отпечаталось в его памяти, словно ожившая резьба на шёлковом свитке. Он не мог не думать о ней.
Не дождавшись ответа, Доу Чжао повернулась. Сун Мо, отвернувшись, будто рассматривал что-то за ширмой, а на его щеках расцвёл подозрительно румяный оттенок.
— Господин наследник? — окликнула она его.
— А? — он очнулся и вдруг сказал: — Зови меня по детскому имени.
Он тут же спохватился, осознав, как странно это прозвучало. Разве жена станет звать мужа по детскому прозвищу?
— Я тоже зову тебя Шоу Гу, — быстро добавил он. — А это «господин наследник», «господин наследник»… Словно ты мне чужая. Непривычно.
Доу Чжао рассмеялась, вспомнив былое:
— Ну, тогда, может быть, мне и дальше звать тебя «молодой господин Мэй»?
Этот игривый тон, не столь частый у неё, оттенённый лёгкой насмешкой и женственной мягкостью, защекотал что-то внутри Сун Мо. Он шагнул ближе, обнял её за талию и, глядя ей прямо в глаза, тихо, но твёрдо ответил:
— Пусть будет так.
Очаровашки, лёгкий флирт и пыл под одеялом 🥰
Тяжело осознавать что одному 16 а второй 17 ) хотя раньше и раньше взрослели …