Гу Юй подошёл к заместителю управителя, который всё ещё пребывал в замешательстве, и по-дружески похлопал его по плечу.
— Я вот думаю: давай-ка мы с хоу Аньлу отправимся в Зал Тронных Аудиенций Цяньцин, чтобы разобраться в этом деле по-настоящему, при дворе. А ты, не медли, передай всё господину Хуану. Даже у императора есть первый порыв, а то ему расскажут всё однобоко, а потом оправдывайся!
Он хитро прищурился и с «невинной» подсказкой добавил:
— А если кто-то попытается сбежать из-под ареста — вы же имеете полное право убить его на месте, не так ли?
Заместитель посмотрел на него с благодарностью и, машинально сложив руки, произнес:
— Благодарю за совет…
Но, едва успев сказать это, он спохватился. Послушайте, ведь именно он всё это затеял! Если бы не Гу Юй, разве хоу Аньлу сунулся бы в Управу Шуньтянь? С какой стати я его благодарю?
Обида переполняла его грудь.
А Гу Юй тем временем гордо удалился, гарцуя во главе своей охраны.
Заместитель, скрипнув зубами, был вынужден немедленно отправить вестового с докладом Хуану Ци.
…
Когда все собрались в зале Цяньцин, Дунпин бо, Хуан Ци и хоу Аньлу с жаром вступили в спор. Каждый из них с уверенностью высказывал свою точку зрения, и в этом шумном споре почти не осталось места для уважения.
Гу Юй, стоя в стороне, громко бормотал:
— Так вот, значит, как… Выходит, если ты знатный и влиятельный, то можешь нарушать законы Империи? Ты можешь управлять Министерствами, как тебе вздумается? Если следовать этой логике, то и принцы крови смогут отдавать приказы шести ведомствам без всякого контроля?
Император, который до этого сидел с полуприкрытыми глазами, лениво наблюдая за перепалкой, внезапно открыл глаза. В его взгляде мелькнуло что-то холодное.
— Хоу Аньлу… оштрафовать на годовое жалование, — произнёс он бесстрастным голосом.
В зале мгновенно воцарилась мёртвая тишина, как будто кто-то выключил звук.
— Дунпин бо и Хуан Ци — по месяцу штрафа.
Затем, скользнув взглядом по Гу Юю, он холодно бросил:
— А ты — под домашний арест на два месяца.
— Что?! — воскликнул Гу Юй, широко раскрыв глаза и недоумевая. — Какое отношение я имею к этому делу?
Император окинул его строгим взглядом.
Гу Юй тут же упал на колени и склонился до самой земли:
— Виноват! Виноват…
Решение было принято. Все остальные — Дунпин бо, Хуан Ци и хоу Аньлу — поспешно преклонили колени, поблагодарили за милость и, один за другим, начали отступать, покидая тронный зал.
Проходя мимо, хоу Аньлу бросил на Гу Юя уничтожающий взгляд, затем швырнул в него рукавом и молча удалился.
Гу Юй с унынием провёл ладонью по носу и, с обиженным видом, пробормотал, обращаясь к Дунпину бо:
— Скажите, пожалуйста, кого я обидел? За что мне всё это?
Увидев его расстроенное лицо, бо Дунпин и Хуан Ци не смогли сдержать смеха.
…
Когда Гу Юй снова увидел Сун Мо, он был полон самодовольства:
— Яньтан! Ну как, я хорошо выступил перед императором? Хоу Аньлу теперь не знает, куда девать своё лицо! Он пытался на нас давить, но в итоге сам же и пострадал. Ха! Кто с нами — тот выживает, кто против — сам себе злобный идиот…
Сун Мо молча смотрел на него. Его лицо было как вода в колодце — ни волн, ни отражений.
Если бы не твои «душеспасительные» речи, тебя бы никто и не запер…
Но он не стал говорить это вслух. Этому пареньку предстоит ещё многому научиться — и лучше не спеша, по капле, день за днём.
Сун Мо лишь спокойно сказал:
— Через два месяца будет Новый год. За это время потренируйся каллиграфии. К празднику напиши императрице несколько иероглифов «фу» — на счастье. Когда император увидит, что твоя рука стала крепче, может, и оттает.
Гу Юй кивнул и заулыбался:
— Не беспокойся, Яньтан, всё будет в порядке! Ты только доведи своё дело до конца — тогда и моё наказание не зря.
Сун Мо хлопнул его по плечу.
…
В это время хоу Аньлу, переполненный злобой, не находил выхода и вымещал её на окружающих: слугах, на девушках, на всех, кто попадался ему под руку.
Когда Хуа Тан узнал об этом, придя в резиденцию, чтобы узнать последние новости, он надолго замолчал, а затем, не говоря ни слова, ушёл.
Вернувшись домой, он сел за стол и написал письмо.
В этом письме, вежливом и холодном, он отказывался от брака с семьёй гуна Ин под благовидным предлогом несовместимости гороскопов.
Письмо было доставлено в резиденцию гуна.
Сун Мо, открыв свиток, прочитал отказ.
Он передал письмо Ян Чаоцину.
Ян Чаоцин, усмехнувшись, сказал:
— По-хорошему, мы должны были бы передать это письмо самому гуну от имени господина Хуа.
— Пусть этим займётся господин Ляо, — с улыбкой предложил Сун Мо. — У вас и без того дел хватает — нужно разобраться, кто из тех «разбойников» настоящий, а кто засланный.
Ляо Бифэн с готовностью взялся за это поручение. Спустя несколько дней дело старшего сына Хуа Тана было улажено, и стороны пришли к негласному примирению. Однако должность цянху тысячника в лагере Чюлин он всё же потерял.
Хуа Тан, попрощавшись с хоу Аньлу, с поникшей головой отвёз сына обратно в Уэйлань.
Хоу Аньлу долго молчал, обдумывая всё случившееся. Он не сомкнул глаз всю ночь. На следующий день он отправился в резиденцию гуна Ин.
Сун Мо встретил его сдержанно-вежливо, с подчеркнутым уважением. Он назвал всё произошедшее недоразумением и пообещал лично объяснить Дунпину бо, попросив хоу не волноваться.
Хоу Аньлу, с мрачным лицом, молча покинул резиденцию.
На следующий день его слуга был освобождён.
Вскоре в столице вся знать уже знала об этом случае. Кто-то ахал, кто-то удивлялся, кто-то с сочувствием качал головой. Но большинство вздохнули с облегчением:
— Хорошо хоть не успели поссориться с наследником гуна Ин…
…
Тем временем Чэнь Цзя, который, ссылаясь на болезнь, скрывался в предместьях столицы, не мог больше сидеть без дела. Он боялся, что Сун Мо сам придёт за ним, и этот страх не давал ему покоя.
Он обратился к своему боевому брату, с которым прошёл через огонь и воду:
— Что бы ни случилось, ты должен узнать, где сейчас находится наследник. Я должен с ним увидеться, это обязательно!
Прошло два-три дня, и наконец пришли новости:
— В последние дни наследник гуна Ин никуда не выходит. Люди из дома говорят, что он помогает госпоже копать землю — готовят клумбы под осенние посадки в садике.
Чэнь Цзя был ошеломлён.
Сун Мо, такой беспощадный в своих методах… помогает женщине сажать цветы?
В памяти невольно всплыли столичные слухи, всё, что он когда-либо слышал о Сун Мо, и воспоминание о первом впечатлении, когда он увидел его впервые. Тогда он произвёл на него сильнейшее, почти ошеломляющее впечатление.
Сун Мо… Сун Яньтан… Кто он на самом деле?..
Он поднял голову к полуденному небу, затянутому облаками, и надолго задумался.
…
В это время Доу Чжао с сочувствием наблюдала за Сун Мо, который вернулся из сада, весь перепачканный землёй. Его плечи были в пыли, а руки в глине.
Она сама принесла тёплую воду и помогла ему вымыть руки.
— У тебя ведь много дел. Иди, не задерживайся, — мягко произнесла она. — Здесь я сама справлюсь с девочками и служанками.
Последние дни Сун Мо был очень занят и возвращался домой только глубокой ночью.
