Сун Янь подумал, что Сун Мо намеренно пьёт чай, чтобы дать ему время собраться с мыслями. На лбу Сун Яня выступили капельки пота. Он бросил умоляющий взгляд в сторону Сун Юймина.
Только сейчас Сун Юймин и братья Доу осознали, что происходит. Доу Дэчан уже собирался что-то сказать, чтобы разрядить обстановку, но…
Сун Мо вдруг улыбнулся и обратился к Сун Юймину:
— Господин Сун, а где вы остановились в столице?
Сун Юймин растерялся, не понимая, к чему клонит собеседник, и немного смущенно ответил:
— У одного приятеля…
Но Сун Мо не унимался:
— Это в какой части города? Восточный район, западный? Какой квартал?
Сун Юймин едва заметно нахмурился.
Этот наследник дома гуна из семьи Сун…
За те дни, что он провёл в столице, он уже неоднократно слышал о нём: знатное происхождение, острый ум и опасная хватка.
«Я всего лишь обычный учёный человек, — подумал он. — Перед такими, как он, лучше держаться в тени. Где можно — уступить, где можно — не вмешиваться».
— На четвёртом переулке квартала Чунъаньфан, в Западной части города, — ответил он, сохраняя внешнее спокойствие. — Мы временно остановились у друзей.
Сун Мо с лёгкой улыбкой кивнул и перевёл взгляд на Сун Яня, в котором читался молчаливый призыв: «Ну, продолжай».
К счастью, Сун Янь был готов. Хотя он и не сдавал экзаменов, всё это время он усердно занимался и особенно оттачивал свой стиль чжи-и.
Он глубоко вдохнул, собрался с мыслями и, после небольшой паузы, как на экзамене, уверенно начал говорить:
— «Если мы берём за основу управление, то должны начать с последовательного раскрытия сути. Поэтому и говорится: управлять другими невозможно без самосовершенствования. «Чжун юн» здесь ставит личную этику как начало всякого государственного дела, а управление выводит из личного примера…»
Его речь была чуть медленнее, с лёгкой натугой, но стройной и уверенной.
Это было самое сложное в разорванной цитате — связать обрывки из канонов в логичный поток рассуждений.
К тому же тема была предложена не кем-нибудь, а самим Сун Мо.
И он справился!
В комнате все оживились и удивленно подняли брови:
— Ого, как интересно!
Сун Янь и сам с облегчением вздохнул. Он почувствовал, как его нервное напряжение начинает спадать, и к нему постепенно возвращается уверенность.
Он продолжил:
— «Разве не очевидно? Цзысы, говоря словами Конфуция, отвечал князю Ай-гуну: суть управления — в личной добродетели. Управление собой есть отражение управления людьми. Кто постигает это — тот и ведёт за собой. Поэтому, когда говорят: «Знать, как управлять собой», — имеют в виду прежде всего нравственный закон. Один человек — это и есть модель для всех. Отсюда следует вывод: чтобы управлять государством, нужно пройти путь девяти постоянств…»
Внезапно за стенами цветочной гостиной раздался громкий хлопок в ладоши:
— Прекрасно сказано! «Раз человек — то и мера для всех»!
Все обернулись на голос и увидели Доу Шиюна, который с улыбкой на лице вошел в комнату в утреннем чиновничьем одеянии.
— Цяньли! — радостно воскликнул он. — Не думал, что ты так силен в учёной письменности!
Присутствующие поспешно встали и поприветствовали его. Затем, соблюдая все правила приличия, снова уселись на свои места.
Доу Шиюн с интересом оглядел собравшихся и спросил:
— Ну, а как это вы тут — сочинения по экзаменационной форме обсуждаете?
Все невольно перевели взгляд на Сун Мо.
А тот, как ни в чём не бывало, с добродушной улыбкой ответил:
— Да так, без дела сидели, за разговором зацепились…
Доу Шиюн, как истинный ученый и чиновник, тут же загорелся:
— Ах вот как? Покажите мне, с чего вы начали!
Доу Чжэнчан не заставил себя ждать и пересказал весь эпизод: как Сун Мо задал вопрос, а Сун Янь блестяще на него ответил.
Доу Шиюн лишь кивал головой, его глаза светились, и вскоре завязалась оживленная дискуссия о стиле и интерпретации цитат из произведений «Чжун юн» и «Да сюэ»[1].
…
Пока все были заняты обсуждением научных вопросов, Сун Мо незаметно покинул зал и отправился на поиски Доу Чжао. Он нашёл её неподалёку и сразу же задал вопрос:
— Ну, как тётушка?
— Успех! — воскликнула Доу Чжао с радостью на лице. — Она сказала, что если семья Суна не будет против, то можно будет официально оформить помолвку.
Сун Мо кивнул, но его лицо оставалось серьёзным.
— Однако… с семьёй Суна всё будет не так просто.
— Почему?
Он вкратце рассказал ей о том, как «непринуждённо» провёл проверку. Он задал цитатную задачу, услышал рассуждение и оценил ход мысли.
— Такой уровень знаний не для того, чтобы оставаться в чужом доме как зять. Если он сдаст экзамен и получит должность, согласится ли он тогда войти в дом Чжао как жених, чтобы его приняли? Вряд ли.
Доу Чжао на мгновение задумалась, но её глаза оставались ясными.
— Тогда нужно, чтобы он сам захотел остаться. Не из чувства долга, а по велению сердца.
Значит, теперь дело за Чжанжу.
Доу Чжао удивлённо округлила глаза, а затем неловко пробормотала:
— Неудивительно, что дядя с тётей уже столько лет пытаются найти Чжанжу подходящего жениха, а у них ничего не получается…
— Но это ещё не значит, что всё потеряно, — спокойно возразил Сун Мо. Он был гораздо более целеустремлённым, чем Доу Чжао, и уже принял решение.
После недолгого размышления он сказал:
— Я уже узнал, где остановился господин Сун. Чуть позже я лично зайду к нему домой и поговорю с ним как мужчина с мужчиной.
Сун Цяньли вырос без родных и с детства был обязан господину Суну всем. Если тот согласится на этот брак, разве племянник осмелится ослушаться?
— А ты вообще понимаешь, как собираешься уговорить господина Суна? — Доу Чжао нахмурилась. В её памяти он остался человеком мягким, но не бесхребетным.
— У каждого есть слабое место, — ответил Сун Мо с лёгкой усмешкой. — Времени у нас не так уж много. Сначала я прощупаю почву, а дальше будет видно.
Пожалуй, по-другому и не получится.
Доу Чжао вздохнула и поникла. Два раза подряд — и оба мимо… Видно, судьба у неё — не сводничать. Вот найдёт она Чжанжу хорошего мужа — и больше в такие дела не полезет!
После этого супруги разошлись.
Сун Мо вернулся в переднюю часть дома, а Доу Чжао — во внутренние покои.
…
После обеда господин Сун и Сун Янь попрощались и ушли. Примерно через полчаса Сун Мо и Доу Чжао тоже покинули улицу Цинъань.
В это время в доме Доу Доу Дэчан настойчиво спрашивал своего старшего брата:
— Седьмой дядюшка, признайтесь, это вы подкинули четвёртому зятю задачу с фразой: «Знать, как воспитать себя — и далее следовать…»?
— Я?! — воскликнул Доу Шиюн, поражённый вопросом. — Ни в коем случае! Я думал, что это господин Сун задал её…
Да я бы никогда не решился на такое — предложить зятю такую сложную задачу! А если бы Сун Мо не справился? Это был бы скандал! Между тестем и зятем могла бы возникнуть трещина…
Доу Чжэнчан и его брат переглянулись с недоумением и вопросом в глазах.
Доу Шиюн начинал нервничать:
— Так что же там произошло на самом деле?! Расскажите всё! Кто кого спрашивал, откуда это взялось? И как получилось, что бедняга Цяньли попал под раздачу?
[1] 中庸 (Чжун юн)(«Срединное учение») — один из канонов конфуцианства, входящий в Четверокнижие.
大学 (Да сюэ) («Великое учение») — классический трактат, положенный в основу конфуцианской этики и государственного управления.
