Девять оттенков пурпура — Глава 513. Донос (часть 2)

Время на прочтение: 4 минут(ы)

Она слегка наклонилась вперёд, голос её стал спокойным, но вкрадчивым:

— Надо убедить господина гуна, будто Сун Мо применил к Сун Ханю пытку, и тот под ней всё выложил: мол, за всей связью с принцем Ляо стоял именно он, Сун Ичунь. И что Сун Мо, из сыновней привязанности, до сих пор скрывает правду — ни император, ни сам принц Ляо ничего не знают. А если господин гун не вычеркнет Сун Ханя из родословной, тогда мы, не пожалев даже вековой репутации рода гуна Ин, сами донесём до трона.

При этих словах на губах Доу Чжао заиграла холодная усмешка:

— Это будет, по справедливости. Пусть Сун Хань тоже испытает, каково это — быть преданным собственным отцом.

В прошлой жизни ведь именно так и поступили Сун Ичунь с Сун Ханем.

Чэнь Цюйшуй с энтузиазмом закивал, улыбаясь:

— Лучше всего, если с этим пойдёте вы. Вы ведь невестка из поместья гуна Ин — у вас нет такой глубокой привязанности, как у наследника, зато ваш статус жены наследника рода позволяет легко внушить господину гуну мысль, будто вы просто расчищаете сыну путь к наследованию титула.

Доу Чжао возбуждённо поднялась с места:

— Тогда решено! Пойду к господину гуну немедленно.

Чэнь Цюйшуй тут же встревожился:

— Осторожнее, вы же сейчас беременны! — И, опасаясь за неё, поспешно добавил: — Позвольте мне пойти с вами. Вдруг разговор с господином гуном окажется слишком волнительным — нельзя, чтобы вы расстроились, это опасно для ребёнка.

Доу Чжао кивнула и, усмехнувшись, сказала:

— Позови с собой сестёр Цзиньгуй и Иньгуй, а ещё Дуань Гуньи с его людьми — на случай, если господин гун от стыда и ярости вздумает распускать руки. Мы не должны оказаться в проигрыше!

Будто собирались на групповую драку.

Чэнь Цюйшуй не удержался от смеха, но сердце у него тоже загорелось боевым жаром:

— Ладно! Сейчас всё устрою.

А Доу Чжао уже послала служанку с весточкой — уведомить Сун Ичуня о визите.

Сун Ичунь был в крайнем смятении из-за вести о том, что принца Ляо задержали в Запретном дворце. А тут ещё Тао Цичжун вновь настаивал на отставке и возвращении на родину — сколько его ни уговаривали, всё напрасно. Сун Ичунь побледнел от злости, лицо стало цвета тёмного железа. В итоге он решил просто делать вид, будто ничего не знает: когда тот уедет, как уедет — пусть сам разбирается. Ни управителям не велел приготовить для него дорожных даров, ни прощального ужина не устроил. Заперся в кабинете и, хмурый, принялся писать.

Услышав, что Доу Чжао просит его принять, он раздражённо махнул рукой и прикрикнул на посланную тётушку:

— Я тут как белка в колесе, разве мне до неё?! Если у неё есть что сказать — пусть шлёт с кем-нибудь весточку, и всё!

Старшая служанка с неизменной улыбкой сделала книксен и бесшумно удалилась.

Но вскоре к Сун Ичуню пришла уже другая женщина — одна из приближённых служанок, та самая, что состояла в свите Доу Чжао.

Узнав её, Сун Ичунь сразу посуровел, лицо вытянулось, в голосе зазвучала официальность:

— Что госпожа хочет мне передать?

Служанка Ганьлу с добродушной улыбкой заговорила:

— Наша госпожа велела передать: наследник применил к второму господину пытку, и тот сказал, что действовал по наущению господина гуна. Более того, он предъявил письмо, которое когда-то господин гун лично писал принцу Ляо…

Сун Ичунь вздрогнул всем телом, на мгновение показалось, будто он готов броситься и заткнуть ей рот.

Вот уж чего боялся — то и случилось!

Он как раз терзался тревогой, что, если император развяжет язык принцу Ляо, тот, как просверленный бамбук, высыплет наружу все тайны до последней.

— Что за вздор ты несёшь?! — закричал он, лицо налилось гневом, как снег перед бурей. — Ты — всего лишь служанка! С каких это пор тебе дозволено обсуждать такие вещи? Убирайся вон! Или ты хочешь, чтобы тебя по законам дома проучили?!

Хорош в угрозах на слуг — а перед наследником да нашей госпожой и пикнуть-то не смеет.

В душе Ганьлу с презрением закатила глаза, но на лице её появилось испуганное выражение:

— Господин гун, это не мои слова, это госпожа велела передать… ваша смиренная раба, только исполняет её поручение…

Сун Ичунь от ярости даже лишился дара речи. Он схватил чайную чашку и уже собирался запустить ею в Ганьлу, но, вспомнив, что она — личная служанка Доу Чжао, а сама Доу Чжао — женщина бойкая, неудобная, сдержался. Стиснув зубы, он с грохотом поставил чашку обратно на столик и рявкнул:

— Пусть твоя госпожа сама придёт и скажет мне это!

Ганьлу поспешно ответила с покорным видом:

— Да-да, как прикажете, господин гун, — и с поклоном направилась к выходу.

Однако, проходя мимо порога, так, чтобы Сун Ичунь наверняка услышал, едва слышно пробурчала себе под нос:

— И правда, не угодишь… Наша госпожа хотела лично прийти — так вы не велели. Сказали, пусть пошлёт кого-нибудь передать словами. А теперь опять — мол, пусть сама приходит…

Сун Ичунь чуть не опрокинулся на спину.

Когда это у него даже домашняя прислуга осмелилась перечить?!

Он хотел уже крикнуть, чтобы Ганьлу вернулась, да потом передумал — только позориться. Прикусил язык, но во рту осталась горечь, а в сердце зашевелилась неясная боль.

К счастью, вскоре сама Доу Чжао вошла в дом.

Он нарочно велел оставить Доу Чжао снаружи, а сам ушёл во внутреннюю комнату и принялся там писать крупные иероглифы, исписал пять листов. Только когда сам же начал закипать от скуки и раздражения, соизволил выйти в цветочный павильон.

Но кто бы мог подумать — Доу Чжао вовсе не сидела там чинно и смиренно в ожидании! Вместо этого она распорядилась, чтобы все управительницы-тётушки из хозяйства пришли именно к нему.

Когда он вошёл, то даже подумал, что ошибся дверью.

Старшие тётушки чинно поклонились ему.

Доу Чжао тоже встала, изящно склонившись в поклоне, с улыбкой объяснила:

— В доме сейчас всё занято подготовкой к празднику Средины осени. Слуга сказал, что вы упражняетесь в каллиграфии, а я подумала — дело это долгое, не быстрое, так что велела им подойти сразу сюда. — Затем с заботливым видом спросила: — Надеюсь, мы не помешали вам?

Сун Ичунь чуть не лопнул от злости. Стиснув зубы, процедил:

— Раз ты знала, что я упражняюсь, так и должна была ждать! Что это за манеры — вот так врываться?

Атмосфера мгновенно напряглась.

Управительницы съёжились, опустили головы, прижались к стенам. Некоторые начали медленно пятиться к выходу.

Но Доу Чжао ничуть не смутилась. С лёгкой усмешкой проговорила:

— Прямо как в поговорке: «Император не спешит, а евнухи паникуют». Видно, господин гун не считает дело с принцем Ляо стоящим внимания — это я, невестка, оказалась чересчур самонадеянной. Раз вы заняты, а у меня самой тоже дел хватает, тогда я дождусь, когда у всех появится свободное время, и уж тогда поговорим. — Сказав это, она подняла голову, расправила плечи и направилась к выходу, не оглядываясь.

Цветение / Процветание — Список глав