Су Бай — имя, знакомое каждому в Великом Юэ.
И не потому, что Су Бай была необычайно одарённой или блистала особым талантом, а потому, что она — единственная уцелевшая наследница легендарного рода Су.
Десять лет назад, когда пал Лоян, род Су, некогда блиставший славой и почётом на протяжении века, был уничтожен в одночасье. Мужчин вырезали и похоронили за городскими стенами, а женщины повесились в родовом поместье.
Единственная, кто пережил ту бойню, была юная дочь Су Бай. После того как она исчезла бесследно, верные слуги рода Су долгие годы искали её по всему миру. Даже сейчас стены Лояна по-прежнему увешаны её портретами. Вся история породила немалый переполох, и потому сегодня во всём Великом Юэ не найдётся человека, который бы не знал имя Су Бай.
И вот, десять лет спустя, женщина, появившаяся передо мной, безо всяких эмоций назвала своё имя: Су Бай.
Как простая, ничем не примечательная смертная, услышав это имя, я так сильно подавилась сладким бататом, что чуть не задохнулась.
Увидев выражение изумления на моём лице, она беззвучно рассмеялась, а потом сказала:
— В те годы я ушла в Южный Чжао и даже не знала, что меня разыскивают. А когда узнала, было уже слишком поздно возвращаться.
Вернуться она больше не могла.
Потому что в Южном Чжао она влюбилась.
В того самого мужчину, который спас её, двенадцатилетнюю девочку, из развалин разрушенного Лояна, и увёз с собой в Южный Чжао. Он был Великим Повелителем Гу, человеком, чьё имя в Южном Чжао произносили с благоговением, как имя божества. Его звали Юэ Чи.
Наверное, всякий, услышав это имя, вообразил бы себе холодного, жестокого и демонического человека.
Но для Су Бай он был совсем другим.
Он учил её владеть искусством Гу — ядом, рождённым из ядовитых существ.
Он учил её быть сильной.
Когда она болела, он сам варил ей лекарства.
Когда она плакала, он вытирал ей слёзы.
Однажды он сказал двенадцатилетней Су Бай:
— Су Бай, я подарю тебе дом.
И она всем сердцем поверила, что он действительно дарует ей дом. Она последовала за ним без сомнений. Шли дни, недели, месяцы, годы, и она влюбилась.
— Я всегда восхищалась им, — Су Бай неотрывно смотрела на костёр. — Каждый день я изучала ядовитых тварей, разбирала до мелочей все рецепты приготовления Гу. Когда другие ложились спать, я зажигала лампу и продолжала читать. Когда другие просыпались, я уже бродила по горам в поисках новых ядовитых существ…
Она даже спрашивала других, что нравится и не нравится Юэ Чи, наблюдала за его привычками.
Она знала, что он не любит, когда люди оправдываются, говоря: «Потому что… поэтому я…», и поэтому она никогда не объясняла и не извинялась каждый раз, когда ошибалась.
Она знала, что он не выносит шума, и потому не носила украшений.
Она знала, что он терпеть не мог грязи, и потому каждый раз перед тем, как ступить в его покои, она мылась, переодевалась и входила босиком.
Десять лет осторожности и стараний.
И в конце концов он сказал:
— Су Бай, ты полна лишних мыслей. Такой человек никогда не станет настоящим Повелителем Гу.
— Потом он взял другую ученицу. Её звали А Лай. Она была принцессой Южного Чжао и обладала прекрасным голосом. Знаешь, каждый раз, когда она пела, учитель улыбался. Так тепло… А мне он ни разу не улыбнулся. Я старалась изо всех сил, раз за разом рисковала жизнью, чтобы создать совершенное Гу, которое принесёт ему радость. А ей не нужно было ничего делать, кроме как петь и собирать цветы, и вот он уже смеялся…
Когда Су Бай вспомнила прошлое, в её глазах заблестели слёзы. Я же молчала ни говоря ни слова, лишь делала вид, что занята, продолжая плести нить судьбы.
Су Бай вытерла глаза рукавом, совсем как обиженный ребёнок, и продолжила:
— Потом Учитель сказал, что больше не нуждается во мне. Он велел мне идти своей дорогой, продолжать обучение, стать Повелителем Гу.
В ту ночь шёл снег. Луна висела высоко в чёрном небе, освещая тёмный мир холодным серебром. Она стояла на коленях перед его покоями, плакала, умоляла. Но он был далёк, словно глядел сквозь неё, как на призрак.
Она плакала, пока не сорвала голос, и только когда А Лай пришла на помощь и подняла Су Бай с земли, она смогла успокоиться.
— Су Бай, ты знаешь, человек существует до тех пор, пока он полезен. Пока ты нужна Южному Чжао, учитель тебя не оставит, — сказала А Лай.
Небольшая пауза. Потом А Лай добавила:
— Су Бай, иди на войну. Стань полезной. Южный Чжао станет твоей страной. Мы — твоим домом.
— И ты пошла? — удивилась я.
Су Бай не ответила сразу. Лишь спустя время кивнула и подняла голову к звёздам, мерцающим в ночи.
— Иногда человеческое упрямство становится пороком. После каждого боя меня терзали кошмары. Но стоило мне принести очередные военные сводки и увидеть его… я чувствовала, что всё это того стоило. Но я не знала, как долго ещё смогу продержаться.
Она медленно приложила руку к груди:
— Я даже не смела носить своё имя. Каждый раз, когда видела иероглиф «Су», мне казалось, что я снова ступаю на путь погибели, с которого уже не свернуть. Каждый раз, когда он улыбался А Лай… это безмолвное отчаяние сводило меня с ума.
— Тогда… какой сон ты хочешь увидеть? — Я подняла красную нить, переплетённую между пальцами. — Я уже вплела в него все воспоминания, которые ты мне поведала. После смерти я введу тебя в этот сон. Скажи, что ты хочешь там сделать?
Су Бай слабо улыбнулась и закрыла лицо ладонями. И только тогда я увидела, как крупные капли слёз скатились по её щеке.
— Хочу увидеть его, — прошептала она. — И остаться с ним… навсегда.
***
Это и был её сон.
Я пообещала ей. А когда наутро взошло солнце, она исчезла, вместе с последним моим бататом.
После этого я вернулась в военный лагерь Великого Юэ, подавленная и устыженная я встала на колени у дверей учителя и со слезами раскаялась в своей ошибке.
Учитель не изгнал меня окончательно. Когда его гнев утих, он вновь взял меня с собой на поле битвы и продолжил учить.
В то время главные армии Великого Юэ и Южного Чжао уже сошлись в ближнем бою, и в хаосе невозможно было различить, кто где. Я стояла на башне городских стен и вдруг, с изумлением, увидела среди авангарда вражеских сил белого гигантского питона.
На его голове стояла девушка в чёрных одеждах, её волосы развевались на ветру. Едва она взмахнула запястьем, из рукавов высыпались десятки, сотни ядовитых насекомых хлынули к солдатам Великого Юэ.
Я не разглядела её лица. Только видела, как солдаты ринулись на неё, подобно шторму, но армия Южного Чжао, что стояла за ней, не сдвинулась ни на шаг, лишь холодно наблюдала, как воины Великого Юэ медленно накрывают её.
И тут рядом со мной молодой генерал резко натянул тетиву лука и закричал:
— Су Бай!
Она подняла голову, и в этот краткий миг, в одно дыхание, крова небо прорезал ливень стрел. Они вонзились в её плечи, окрашивая воздух кровью.
Молодой генерал рассмеялся. Это был резкий, пронзительный смех. Я повернулась к нему, и увидела, что он смеялся до слёз. Он стоял на башне, лицо исказилось, и голос его зазвенел:
— Су Бай! Как ты смеешь смотреть в глаза павшим воинам своего рода, роду, что сто лет служил Великому Юэ?! Су Бай, ты знаешь?.. За стенами Лояна, где похоронены твой отец и братья, цветы уже поднялись до уровня пояса!
Прежде чем он договорил, стая гу уже обрушилась на него. Генерал не выдержал адской боли и прыгнул вниз с башни.
Учитель поспешно заслонил меня, увлекая в укрытие. Сквозь узкую щель я увидела, как Су Бай ловко управляла питоном, прорвалась к основанию башни и подняла тело генерала на руки.
Что он сказал ей, я не услышала. Видела лишь, как она, снова и снова, вытирает кровавую пену с его губ своим рукавом, а её рыдания разрывали кровавое поле боя.
Я никогда прежде не видела, чтобы кто-то так плакал. Даже сейчас не могу забыть её лицо, искажённое болью. Учитель, увидев моё оцепенение, быстро увёл меня прочь с башни.
А она осталась, среди звона стали, среди крови и пепла, обнимая мёртвого мужчину и плача.
Спустя какое-то время, из слухов я узнала, хотя она была серьёзно ранена, ей всё же удалось прорваться сквозь окружение верхом на своём белом питоне.
Тогда в неё стреляли не только солдаты Великого Юэ. Солдаты Южного Чжао тоже натянули луки и выпускали стрелы одну за другой, без пощады.
Вся в крови, израненная, всё равно вырвалась и исчезла. И с тех пор её никто не видел.
Прошёл год. Я завершила обучение и стала Повелителем Судеб. С этого момента я начала исполнять возложенные на меня обязанности по завету Учителя.
Люди приходили ко мне толпами, неся свои просьбы, свои судьбы, свои мечты.
Однако я так и не смогла найти её.
Я принимала новых клиентов. Но всё чаще, шла на юг. Пока, спустя три года, не добралась, наконец, до Южного Чжао.
Туда, куда пообещала однажды прийти.
И действительно, мой путь был не напрасен. Я была там всего три дня, когда встретила Юэ Чи.
