Она удивилась:
— Не помню, чтобы глава намеревался брать учеников.
— Вы сами сказали, что учителем может быть любой таньчжу и выше. Разве глава не выше? Я восхищаюсь его мечом и мечтаю учиться у него.
Бай Суцянь нахмурилась, но Му Янь тут же поддержал:
— Девушка дело говорит. Раз глава никогда не брал учеников, почему бы не начать с неё?
Бай Суцянь взглянула на меня внимательнее и кивнула:
— Хорошо. Пойдём, пусть глава сам решит.
Я поклонилась и тихо показала Му Яню большой палец.
Когда все разошлись, Бай Суцянь повела меня по извилистым дорожкам к двору Ишуй‑юань. Туман рассеялся, воздух напитался ароматом лотосов, и я шла почти весело.
У водного павильона двери были плотно закрыты. Бай Суцянь постучала. Лишь спустя долгое молчание изнутри донёсся слабый голос:
— Что там?
— Ученица просит аудиенции, — ответила она.
— Войдите.
Мы вошли. Сяо Хуань сидел у стола в простом синем халате, волосы распущены, лицо бледно, как бумага. Он удивился, увидев меня, и, покашляв, спросил:
— В чём дело?
— На распределении одна ученица захотела быть вашей подопечной. Я решила, что лучше спросить вас самого, — ответила Бай Суцянь.
Он взглянул на меня и с трудом произнес:
— Зачем тебе это?
— Хочу учиться у главы искусству меча. А раз вы нездоровы, я смогу быть рядом и помогать, — улыбнулась я.
— Не нужно, — он нахмурился. — Я в порядке.
— Вам нужно! — вырвалось у меня. — Я очень хочу учиться у вас. Прошу, примите меня.
Он долго молчал, потом тихо сказал:
— Ты видишь, мне нездоровится. Сил учить мало.
— Ничего, я и сама буду упорно тренироваться, — поспешила ответить я.
Он кивнул:
— Хорошо. Живи в Ишуй‑юань.
Сказав это, он поднялся, опершись на стол, и велел:
— Ступайте.
Но тело его пошатнулось. Я бросилась вперёд, но Бай Суцянь уже поддержала его одной рукой за локоть, другой за плечо. Он перевёл дыхание и тихо сказал:
— Сяо Цянь, всё в порядке.
Она кивнула и осторожно повела его вглубь комнаты. Он так и не оглянулся.
Я сунула руку в рукав и нащупала голубой шёлковый платок с вышитым знаком «Юй» — тот, что взяла из Зала Успокоенного Сердца. Мне всё казалось, что в нём сохранился его запах и что когда‑нибудь он опять понадобится ему.
Лигэ тем временем стала ученицей Сун Вэйсяо, главы Чжэньшуй, и уехала в Ханчжоу. А я официально стала ученицей глава и поселилась в Ишуй‑юань.
В моей комнате всё было скромно. Я открыла окно. За ним тянулся пруд с лотосами, а через воду был виден павильон, где жил Сяо Хуань. Когда я разложила немногочисленные вещи, прозвенел колокол к трапезе.
Только главам залов и выше приносили еду в комнаты; остальные ели в общем зале. Я пошла туда и впервые увидела всех вместе. За столами сидели знакомые лица: одетый в чёрное мечник Жэнь Фэй, таньчжу Чэн Чжоши, что вёл нас в первый день. У окна обедал Шу Цинхуань со своей помощницей Фан Чусюэ.
Я подошла и поклонилась:
— Таньчжу Шу, госпожа Фан, приветствую.
Фан Чусюэ едва подняла взгляд:
— Привет.
Шу Цинхуань отложил палочки и усмехнулся:
— Редкость увидеть ученицу самого главы.
— Благодаря вашему покровительству, — ответила я с улыбкой.
Он рассмеялся:
— Всё та же остроя на язычок. Ну как тебе в главном зале?
— Всё хорошо, спасибо за заботу.
Он прищурился:
— У озера Сюаньу ты ведь и не надеялась получить деревянную табличку, верно?
Я кивнула:
— После того, как вы отвергли десятерых, я и не думала, что меня примут.
— Тогда зачем предупредила меня о вреде моего внутреннего искусства и посоветовала сменить его на шаолиньское «Ицзиньцзин»1 до тридцати лет? Не для показухи же?
— Просто сказала то, что знала. Возьмёте — хорошо, нет — тоже. Но предупредить должна была.
Он рассмеялся:
— Прямая, как стрела. Глаза у тебя чистые, но острые; ум хитёр, но не лукав. Лин Цанцан, твои глаза самые удивительные из всех, что я видел. Сохрани их такими.
Я растерялась, но искренне поклонилась:
— Благодарю.
Он улыбнулся:
— И зови меня просто Цинхуань, а не «тот седовласый строгий таньчжу».
Я поперхнулась и не смогла сдержать смех. Да, в Фэнлайгэ ни один человек не был простым. Поговорив с ним дольше, я поняла, что за его холодными словами скрывается не жестокость, а спокойная мудрость.
- Ицзиньцзин (易筋经, Yìjīnjīng) — классический китайский трактат о тренировке тела и дыхания; традиционно приписывается буддийским монастырям и связан с укреплением сухожилий, развитием силы и внутренней энергии. ↩︎
