На следующий день предстоял визит к Ли Чжу Мэй. Время поджимало, как только часы окажутся в ломбарде, полиция начнёт расследование кражи, и на манёвр не останется пространства.
Роль переговорщика досталась Найто, но начальник приказал, чтобы Наоми сопровождала его. В компании существовало правило: при работе с жалобами и конфликтными клиентами всегда присутствуют минимум два сотрудника, и этот случай не стал исключением.
Наоми не возражала против сопровождения, но одно высказывание начальника задело её за живое и оставило горечь:
— В конце концов, всё началось из-за твоей неосторожности, Наоми… — сказал он, и сделал это при всей команде.
— За что меня винят? — думала Наоми. — Всё, что произошло, — случайность: просто за её столом оказалась воровка. Настоящая вина лежит на Найто, который пустил в зал незнакомых китайцев.
Наоми ждала, что Найто хоть что-то скажет в её защиту, но он лишь повторял перед начальником: «Приношу извинения», не защищая подчинённую. Даже возникло ощущение, что где-то за её спиной перекладывают вину на неё.
Уточнить дневное местонахождение Ли Чжу Мэй напрямую у председателя Чена было невозможно. Через обходные пути удалось установить, что та владеет китайским продовольственным магазином и караоке-клубом в Икэбукуро. Когда-то Наоми читала, что западная часть станции Икэбукуро давно превратилась в китайский квартал. Она почти не бывала там, лет так пять.
— Вы сообщили им цель визита? — спросила Наоми.
Найто покачал головой:
— Нет, без записи. Если их нет на месте, подождём, пока вернутся. — Его лицо выражало решимость.
В тот же день в Синдзюку должны были отправиться директор и начальник отдела. Прямо к начальнику участка, минуя место происшествия. Наверное, шла сделка с полицией: не подавать заявление о преступлении в обмен на содействие бывших сотрудников полиции или косвенное предоставление купонов, для рядового сотрудника вроде Наоми это оставалось недоступной тайной.
Северный выход станции Икэбукуро производил шумное и захламлённое впечатление. Здания старые, асфальт темный и грязный. Никакой красоты, кое-где — атмосфера ретро-шоува. Место явно не предназначено для молодых женщин.
В переулках встречались пустыри, используемые как парковки. Вскоре здесь, вероятно, построят новые высотки. Хотя район считался самым густонаселенным китайцами в Токио, на первый взгляд это была обычная торговая улица. Запаха жареной свинины не ощущалось, но над головой надписи на витринах и окна красовались китайскими иероглифами, часто в красном символе удачи. Создавалось впечатление, будто попал в переулки Гонконга.
На четвёртом этаже заброшенного здания находился китайский продовольственный магазин. Судя по вывескам, все арендаторы китайцы: прокат DVD, парикмахерская, китайский массаж. Лифт открылся прямо у цели. Свет у входа мигал, почти перегорев, чего японцы точно бы не допустили. Наоми подумала, что предстоит трудный визит.
Внутри обычный склад с полками, плотно заставленными товаром. Освещение — только потолочные лампы. Но бизнес, похоже, процветал: в будний день магазин был полон посетителей, большинство, китайцы, и, казалось, сюда стекались рестораны со всего города за редкими продуктами.
Поймав сотрудника, Наоми передала, что они пришли к Ли Чжу Мэй. Тот без вопросов указал на дверь рядом с кассой:
— Генеральный директор, там, — сказал он, едва заметно.
Следуя за Найто, Наоми ощутила дрожь в руках. Как всё пройдёт, неизвестно.
Они открыли дверь. Офис был обычным, с восьмью столами. Ли Чжу Мэй сидела за самым дальним, у окна. Увидев их, она подняла взгляд с экрана компьютера, сняла очки и с выражением «кто вы такие?» посмотрела на них. В офисе была лишь одна секретарша.
Найто кивнул, подтверждая, что это та самая. Наоми молча кивнула в ответ.
— Здравствуйте, — начал Найто высоким голосом, — прошу прощения за внезапный визит. Я — Найто из внешней службы универмага Аои. Благодарю вас за участие в нашей деловой встрече вместе с председателем Чэном. Сегодня я хотел бы обсудить с вами ситуацию, возникшую тогда, и надеюсь на понимание.
Лицо Ли Чжу Мэй мгновенно побледнело.
— Я — Наоми Ода, занималась вашим обслуживанием, — добавила Наоми, кланяясь в пояс.
— Ли-сама, можно уделить немного времени для разговора? — продолжил Найто. — Здесь или в кафе, как вам удобнее.
Ли Чжу Мэй натянуто улыбнулась и, размахивая руками, произнесла:
— Что вы имеете в виду? Я ничего не понимаю, зачем вы вдруг пришли?
— Речь идёт о часах Patek Philippe, — сказал Найто. — Мы хотели бы попросить вас о возврате.
Ли Чжу Мэй покраснела и запнулась:
— Не понимаю, о чём вы… — повторяла она, но смущение выдавало её.
Она позвала секретаршу и на китайском прогнала её из офиса.
Им предложили присесть на диван для посетителей. Наоми и Найто опустились на старый пружинный диван.
Найто наклонился вперёд и продолжил:
— Мы знаем, что часы, которые вы забрали, были принесены в ломбарды в Гинзе и Такэдабабе. Есть записи с камер видеонаблюдения, на которых вы видны. После того как мы подали заявление о пропаже, полиция опросила ломбарды, и информация всплыла. Полиция проявляет серьёзный интерес к делу. В противном случае нам придётся менять заявление на сообщение о преступлении, и тогда расследование неизбежно приведёт к вам.
Слова Найто были спокойными, но твёрдыми. Ли Чжу Мэй молчала, сжав губы.
— Сегодня вам предстоит принять одно из решений, — продолжил Найто. — Либо немедленно вернуть товар, либо выкупить его. При возврате часы должны быть в идеальном, неиспользованном состоянии. Если они были хотя бы раз использованы — придётся выкупить.
Найто опустил руки на колени и поклонился. Наоми сделала то же самое, хотя, вероятно, для китайцев это было непонятно: потерпевшие низко кланяются.
Ли Чжу Мэй продолжала молчать, неловко отворачиваясь в сторону.
— Если об этом узнает председатель Чэнь, Ли-сама могут ждать серьёзные неприятности. Поэтому, прошу вас… — говорил Найто, не теряя спокойствия.
Наоми с интересом слушала его вступление. Если заставить собеседника лгать, то потом можно предъявить доказательства и загнать его в угол. Скажешь всё заранее — и оппонент не сможет упираться, ущерб останется минимальным.
— Я поняла, о чём вы говорите, — заговорила Чжу Мэй, с лёгкой улыбкой, будто пряча смущение. — Я подумала, что это бесплатно. Товары, выставленные там… Я думала, что японские универмаги не выжили бы без китайских покупателей. Поэтому вы, наверное, специально собрали китайцев и сделали услугу. Вот я и взяла один товар. На нём не было ценника, правильно? Обычно товары имеют ценники, а этот — нет, поэтому я не подумала, что это не продаётся.
Наоми только открыла рот от возмущения. Как же нагло…
— Понятно. И что вы собираетесь делать теперь? Вернёте товар или купите? — спросил Найто.
— Верну, верну, — сразу ответила Чжу Мэй. — Он же стоит три миллиона иен, да?
— В непользованном состоянии? — уточнил Найто.
— Что? — удивилась та.
— Вы использовали его?
— Нет, нет, не использовала, не использовала.
— А сейчас где он находится?
— Дома.
— Согласно журналу посетителей, ваш адрес указан как Икэбукуро-хонмати. Раз вы рядом, можете сейчас забрать его?
— А… эээ… дома нет, я отдала знакомым. Завтра заберу.
— Но вы только что сказали, что дома…
— Ошиблась, забыла.
— Тогда кто эти знакомые и где они живут?
— Друзья из Шанхая. В Йокогаме.
Чжу Мэй заговорила с сильным китайским акцентом, выплёскивая слова, словно показывала сцену.
— Понятно. Во сколько завтра нам прийти?
— Ну… к часу дня.
— Тогда завтра в час дня мы придём. Если к тому времени товар не будет возвращён, мы подадим заявление в полицию. И об этом узнает председатель Чен.
— Этого не нужно. Чэнь к этому не имеет отношения, — сделала она театральный жест.
— Мы считаем вас гостем, которого пригласил председатель Чэнь, — твёрдо сказал Найто, не показывая снисходительности.
Чжу Мэй показательно улыбнулась и пожала плечами. На первый взгляд, женщина под сорок, с привлекательной внешностью. Красивой её назвать сложно, но лицо привлекало мужчин. Нос с небольшой приподнятостью, в целом милая физиономия. Как она вообще оказалась в Японии — загадка. Наоми, несмотря на раздражение, не могла не признать её наглость и смелость. С такой толщиной лица, наверное, и проблем особых нет.
Разговор длился всего пять минут. Здесь не было времени на светские беседы. Завершив переговоры, Найто и Наоми поднялись, поклонились и направились к выходу. Сердце Наоми всё ещё било тревожно. На двери офиса висела красная табличка с золотой надписью «福», перевёрнутая, возможно, для удачи в бизнесе. Наоми ощутила культурный разрыв: с людьми, которые не понимают правильного, трудно иметь дело.
На улице Найто тяжело вздохнул и тихо сказал:
— Легко не будет.
— Да… — ответила Наоми.
— Завтра я уезжаю в командировку в Осаку с ночёвкой. Сможешь справиться одна, Наоми?
— Что? Завтра я одна должна сюда прийти? — глаза Наоми раскрылись от изумления.
— Аоки тоже уехала по другому делу. Придётся тебе.
— Понятно… — сказала она, но внутри росло чувство тревоги. Как будто ей поручили штурмовать вражескую крепость в одиночку.
— Возьми лупу и проверяй часы на наличие повреждений. Включая ремень. Если найдёшь хотя бы малейший дефект — требуй выкупа. Та хозяйка должна быть обеспечена. Магазин процветает, на полках — старинные китайские артефакты.
— Поняла. Я внимательно посмотрю.
— Меня вывело из себя то, что даже слова извинения не было. Наверное, бесполезно ждать извинений от таких людей. Главное, не идти на компромисс. У нас есть две карты: полиция и председатель Чен. Постарайся заставить её купить.
— Поняла. Постараюсь, — кивнула Наоми, но уверенности почти не было. Что только эта Ли Чжу Мэй не предпримет против одной девушки…
Выйдя в холл лифта, Наоми нажала кнопку вниз и ждала. Слышен был звонок, и двери открылись. Из лифта вышел молодой человек с тележкой, полной грузов. В форме, видимо, сотрудник магазина. Наоми невольно заметила лицо и замерла. Это… муж Канако.
Тело окаменело, не могла пошевелиться. Но почему он здесь…?
Она продолжала смотреть, как заворожённая. Мужчина бросил на неё взгляд, с любопытством, но без особой реакции. Значит, это другой человек. Но уж очень похож. Телосложение, рост, слегка сгорбленная спина…
— Эй, пошли, — сказал Найто, заходя в лифт.
— А… да, — пришла в себя Наоми и поспешила за ним. Сердце всё ещё бешено стучало.
Действительно, сходство было поразительное. Она видела мужа Канако всего пять раз. И всё равно впечатление было одинаковым. Похожий человек в Японии и Китае, невероятно.
Встреча с Ли Чжу Мэй, её сила характера и наглость оставили у Наоми ощущение, будто она попала в другой, странный мир.
Вечером, дома, Наоми достала фотографии с свадьбы Канако, чтобы ещё раз убедиться: лицо совпадало. Настолько, что это было уже не «случайное сходство». Может быть, у него есть близнец, живущий отдельно… Существуют ли в мире три одинаковых человека? Может, это действительно правда. Это какая-то шутка Бога.
Наоми решила не писать Канако. Зачем сообщать, что рядом с ними оказался человек, похожий на насильника? Канако не было смысла тревожить.
Ответа от Канако не последовало. Наоми хотела верить, что всё спокойно.
