Он внезапно замолчал. В лунном сиянии её лицо казалось особенно прекрасным. Глаза девушки были мягкими и сияющими, как будто в них играла чистая вода. Вдруг он вспомнил разговор учеников, подслушанный днём:
«Так всё же, какая она?»
«Не просто красива… Таких не бывает. В ней и от Дацзи, и от Баоси, словно два солнца в одном теле».
Тогда он лишь думал о том, как бы выманить ночью Дин Фэна и убить без следа. Красота Лю Шуан не особенно его беспокоила.
Теперь, под сиянием полной луны, сквозь хрупкую тишину ночного леса, даже шелест листвы казался волшебной симфонией. Всё было прекрасно. И всё же среди всей этой красоты ничто не могло сравниться с ней.
Он собирался отказать.
Янь Чаошэн не хотел, чтобы она видела, как он будет «разбираться» с Дин Фэном. Однако её взгляд был настойчивым, чуть ли не просящим. Он промолчал. И в итоге, когда он тронулся в путь, за спиной у него уже следовал один упрямый «хвостик».
— Дин Фэн когда-нибудь обижал тебя? — вдруг спросила она.
Янь Чаошэн не ответил.
Когда она приблизилась, он лишь тихо бросил:
— Держись подальше. Он — грязь.
Она кивнула и послушно отступила на пару шагов.
Он повернулся и добавил:
— Прошу тебя, отвернись.
— Я же не собираюсь подглядывать. Какая мелочность, — пробормотала она, всё же послушно отворачиваясь.
Убедившись, что она не смотрит, Янь Чаошэн облегчённо вздохнул и, не меняя выражения лица, резко нажал пальцами на точку под носом у Дин Фэна, приводя того в сознание.
Когда Дин Фэн открыл глаза и увидел перед собой Яня, он уже собирался закричать, но тут же утонул во взгляде серебристых, нечеловечески ярких глаз.
Его лицо стало пустым и безжизненным.
Янь усмехнулся, потом закрыл глаза и, открыв их вновь, вернул им обычный цвет. Он бросил взгляд на Лю Шуан. Та, как и обещала, стояла к ним спиной и не подглядывала.
— Старший брат Дин, прости за сегодняшнее. Ступай с миром.
Дин Фэн, словно в забытьи, кивнул:
— Всё в порядке. Я был неправ. Прости меня, младший брат.
Он развернулся и исчез в глубине рощи.
— Он… просто ушёл? — недоверчиво спросила Лю Шуан, оборачиваясь.
— Все недоразумения улажены, — равнодушно отозвался Янь.
Они прошли ещё немного, но Лю Шуан продолжала идти за ним. Он остановился, едва заметно вздохнул и с оттенком лёгкого раздражения, не лишённого мягкости, спросил:
— Что теперь? Наследница, есть ещё какие-то вопросы?
— Если ты не примешь Камень Ясности, я буду переживать. Это мощная вещь, — с долей тревоги в голосе сказала она, — и, возможно, он причинит тебе боль. Я обязана предупредить заранее.
Он бросил на неё взгляд, не реагируя на слова о боли, и сказал:
— Я возвращаюсь.
— Отлично, — улыбнулась она с облегчением. — Я пойду с тобой.
Лю Шуан с досадой подумала, что у юного демона опять обострение его странной «болезни». С тех пор как она сказала «пойду с тобой», он смотрел на неё с каким-то неестественным выражением, а потом резко словно отрезал:
— Нет.
Она взглянула на него.
— Уже поздно, — пробормотал он, будто хватаясь за последнюю отговорку.
«Тем более, — подумала Лю Шуан. — Надо действовать быстро. На рассвете кто-то из старейшин заметит пропажу камня ясности, и тогда всё пойдёт насмарку. Камень вернут, а ему снова не на что будет восстановить силу».
Он молчал, а потом, слегка смутившись, спросил:
— Ты что, действительно хочешь смотреть, как я его съем?
Она кивнула без колебаний.
— Хорошо, — сдался он. — Тогда давай прямо здесь.
Лю Шуан не возражала. Для неё было неважно, где именно всё произойдёт. Главное, чтобы дело наконец сдвинулось с мёртвой точки.
Янь Чаошэн без лишних слов проглотил Камень Ясности.
Она с напряжением наблюдала за ним. Вскоре на его лбу выступила испарина, губы побледнели, словно лишённые крови, он сжал руки на животе и с глухим стоном рухнул на землю.
