Смерть Янь Чаошэна довела ярость на Демонической горе до предела.
Фу Хэн прошёл с ним весь путь и знал, с каким чувством повелитель шёл в бой, знал, что тот, истекая кровью, пробился в Кунсан лишь для того, чтобы в конце пасть под ударом печати своей возлюбленной.
Сжимаемый болью и ненавистью, Фу Хэн сквозь зубы бросил:
— Чишуй Лю Шуан, не нужно твоего лицемерного сострадания!
Как можно было верить, что эти благочестивые на вид бессмертные отпустят их?
Он понимал, что в их положении, да ещё с раненной Цинлуань, уйти было невозможно.
Лю Шуан не обратила на него своего взгляда. Вуаль, скрывавшая её лицо во время обряда соединения душ, соскользнула под порывами ветра из Бездны Пустоты, обнажив бледное, холодное лицо без тени улыбки.
— Отец, ты же обещал мне… — тихо произнесла она.
Чишуй Чун молчал. Да, он дал слово: в западне, что они готовили для Янь Чаошэна, ни один другой демон не пострадает, но теперь, когда всё произошло, как смотреть в глаза остальным бессмертным, если позволить врагам уйти?
Он считал, что дочь не понимает обстановки и всё ещё желает поступать по своему капризу. Он знал: чтобы защитить Лю Шуан и сохранить репутацию Кунсана в пределах восьми земель, этих демонов нужно уничтожить.
Чишуй Чун взмахнул рукой, отдавая приказ на казнь.
Бай Юйсяо, стоявший неподалёку, тотчас ринулся к Фу Хэну, но прежде чем достиг его, между ним и демоном раскрылась ледяная, сияющая изнутри синева. Это был купол зонта из драгоценного нефрита.
Звон металла отозвался под сводами зала, когда клинок ударился о спицы зонта. Бай Юйсяо встретился взглядом с Лю Шуан.
Все знали, что среди присутствующих он, пожалуй, более всех ненавидел демонов и не без причины. Его старший брат погиб от их рук.
И всё же теперь, в боевом упоре, глядя на девочку, едва достающую ему до плеча, с упрямо сжатыми губами и мертвенной бледностью лица, он помедлил. Окинув взглядом тех, кого она защищала, он едва заметно тронул угол рта и передал им мысленный зов:
«Чего ждёте? Хотите умереть?»
Демоны переглянулись, поняв, что этот юноша из мира бессмертных не собирается рубить их на месте, и поспешили скрыться.
Когда-то, чтобы заманить Янь Чаошэна, по пути не поставили стражу. Теперь этот же путь стал их спасением.
Лю Шуан подняла глаза и едва слышно сказала:
— Спасибо.
Бай Юйсяо молча убрал оружие и обратился к Чишуй Чуну:
— Пойду догоню этих выродков.
Остальные бессмертные переглянулись, не зная, что сказать. Придворный мастер церемоний неловко замер в центре зала, не понимая, продолжать ли прерванный обряд соединения душ.
Чишуй Чун и не собирался загонять дочь в угол. Смерть Янь Чаошэна уже была для него приятным итогом дня, и он молча кивнул.
Тогда Шао Ю выступил вперёд:
— Господа, прошу прощения. Возвращайтесь домой. Обряд соединения душ отменяется.
Его слова вызвали волну недоумения.
Кто-то уже шептался «Что значит этот поступок? Неужели, получив доступ к духовной линии, Цзимо Шао Ю хочет расторгнуть брак? А Лю Шуан… зачем она отпустила этих демонов?»
Но он не слушал их. Не глядя на хмурое лицо Чишуй Чуна, Шао Ю направился к одинокой фигуре девушки в центре зала.
— Лю Шуан, пойдём. Я отведу тебя отдохнуть.
Он взял её за руку так, словно держал ребёнка, который отвернулся от всего мира. Она слегка дрожала то ли от предстоящего хаоса, то ли от горечи смерти Янь Чаошэна.
Они шли рядом, и в этом не было ни намёка на нежность. Только молчаливое согласие разделить осуждающий взгляд всех вокруг.
Иногда, чтобы поступить правильно, приходится идти наперекор большинству, зная, что за это будут клеймить и презирать. Но разве это важно?
Каждый, рождённый под небесами как избранник, наследник древней крови четырёх великих обителей бессмертных, получал всё лучшее, что могла дать судьба, и вместе с тем нёс на себе груз миссии, перед которой меркли все привилегии.
И не только они с Лю Шуан, то же касалось и Фэн Фумина, и Цзи Сяньхань.
Даже Янь Чаошэн, живя в эту смутную эпоху, когда мир бессмертных и демонов был охвачен междоусобной враждой, не мог выбирать свой путь. Тем не менее придёт день, когда воды морей и рек станут чистыми, и восемь земель встретят новую, полную света и силы эпоху.
