Лю Шуан нервно сжала ладони. В этот раз нельзя ошибиться.
Лю Шуан не могла даже предположить, какое наказание уготовил ей отец.
Как только она с группой стражей добралась до главных ворот дворца, один из воинов, видимо, сжалившись, тихо сказал:
— Младшая госпожа, пусть небеса будут к вам милостивы. Только умоляю, не злите владыку снова.
Лю Шуан кивнула с полным осознанием предстоящего.
Взгляд воина невольно скользнул по её обезображенному лицу. Его губы дёрнулись, будто от еле сдерживаемого вздоха. Он подумал: «Такое редкое по красоте лицо и так растратить, проглотив жемчужину иллюзий! Жаль, конечно… Но если учесть, что у неё изначально не хватало части души и ума, словно у ребёнка, то и глупые поступки не в диковинку…»
Лю Шуан было не до того, что думали о ней. Её главная цель — не провалиться перед отцом, которого она теперь должна была называть «отцом» в чужом теле. Едва перешагнув порог зала, она ещё не увидела его лица, но уже услышала холодный, властный голос:
— На колени!
Зная, что прежняя Лю Шуан боялась отца до дрожи, она без промедления с шумом рухнула на колени, приняв безупречно виноватую позу. Подняв взгляд, она встретилась с тяжёлым, строгим взором зрелого, по-прежнему величественного мужчины.
Перед ней стоял владыка области Кунсанн, Чишуй Чун, человек безупречно строгих правил и непоколебимого достоинства.
— Ты осознаёшь свою вину? — прозвучал вопрос, резкий как удар меча.
Фу Лю предупреждала, что прежняя хозяйка тела в таких случаях сразу ломалась. Лю Шуан тут же отозвалась:
— Осознаю! Всё осознаю!
Ответ был настолько быстрым и безропотным, что Чишуй Чун чуть замер, будто потерял на миг нить гнева.
— Даже если ты не желаешь этого брака, — заговорил он с глухим раздражением, — разве можно прибегать к столь подлому способу? Изуродовать себя, явиться в Куньлунь и унизить их наследника… Если бы он не оказался терпеливым и благородным, думаешь, ты бы вернулась живой?
Он тяжело вздохнул. Дочь, конечно, сглупила, но благо, это был именно Куньлунь, где юный господин известен сдержанностью. В другой семье ей за такое не снести головы.
Лю Шуан слушала с внезапным уважением. Такой строгий, но с хорошим сердцем отец был и в её прежней жизни. Она чувствовала, что больше, чем на сам поступок, он злится из страха за её жизнь. Не страх перед позором, а настоящая отцовская тревога. Это вселяло надежду. Он не убьёт её. Она, по крайней мере, пока в безопасности.
С характером прежней Лю Шуан она знала, что та непременно начала бы оправдываться и сваливать вину, потому и сказала, глядя в пол:
— Это всё бессмертная Ми Чу сказала… Она уверяла, что так и нужно.
— Ми Чу?! — Владыка Кунсан взметнул брови вверх. — Ты хочешь сказать, что это Ми Чу тебя надоумилa?
Лю Шуан молча кивнула.
— Вздор! — голос его зазвенел, как удар гонга. — Совершив проступок, ты ещё и клевещешь на других! Сегодня я изобью тебя до полусмерти, негодная ты девчонка!
Рука Чишуй Чуна взметнулась, и Лю Шуан даже не дернулась. Что толку бежать? Удар всё равно настигнет. Она лишь инстинктивно прикрыла голову. Видимо, прежняя хозяйка нередко пыталась вывернуться, да только в глазах отца давно потеряла доверие.
Однако удара не последовало. Перед ней вдруг встал кто-то другой.
— Повелитель, прошу прощения, — произнёс юноша, встав на колени. — Это я не уследил за младшей госпожой. Вся вина на мне. Позвольте мне принять наказание вместо неё.
— Бай Чжуйсюй, — холодно сказал Чишуй Чун. — Это не твоё дело. Отойди.