— Отец извинился перед тобой? — спросила Чжанчжу. — Он очень сожалеет. Не думал, что ты и вправду уйдёшь с работы из‑за меня. Он был тронут: не ожидал, что кто‑то способен пожертвовать ради его дочери.
— Я ничем не жертвовала, — ответила я. — Слушайте, вы, обезьянья стая: через две недели я вернусь. Пока директор ведёт мои уроки, слушайтесь его.
Чжанчжу радостно вскрикнула:
— После школы я приду к тебе!
— После школы у меня встреча, — сказала я. — Не приходи. С утра я уже ответила на сотни звонков, устала до предела. Учись спокойно, ладно?
Она пообещала и быстро повесила трубку.
В квартире стояла тишина, только розы источали лёгкий аромат. Я почувствовала странное спокойствие. В этой битве с миром я уже проиграла, но, раз уж так, пусть поражение будет достойным и изящным.
Телефон снова зазвонил, но я не стала отвечать. Легла на кровать и вскоре уснула. В сне звенел дверной звонок — настойчиво, снова и снова. Проснувшись, я поняла, что звонят на самом деле, и пошла открыть.
— Мэй? — удивилась я. — Ты?
— Прости, пришла раньше, — сказала она, сияя.
— Верно говорят: Будде — золотое одеяние, человеку — приличный наряд, — я окинула её взглядом. — Вся засветилась. Ну, сколько он тебе даёт на хозяйство в месяц?
— У него нет денег, — ответила Мэй. — Не будь такой злой.
— Тогда, значит, любовь питает, — усмехнулась я.
— Хочу показать тебе одну вещь, — она достала из сумочки коробочку, открыла и вынула золотой браслет‑часы марки «Денси Лу».
— Щедро, — сказала я. — Сейчас золото недешево.
— Три тысячи семьсот с лишним, — ответила она. — Ничего особенного.
— Три недели твоей зарплаты, — заметила я. — Обычно девушки ждут, когда подарок сделает мужчина, а ты сама даришь, да ещё женатому. Как это понимать? Явно не твоя стихия — бухгалтерия.
Мэй убрала браслет и вместе с ним улыбку.
— Ты всё равно не поймёшь.
Я понимала. Когда можешь тратить, когда есть на что и когда это приносит радость — зачем отказывать себе? Мы обе не из скупых.
— Ты счастлива? — спросила я.
Мэй подняла голову, и её профиль стал особенно тонким и красивым.
— Не знаю. Но в сердце есть опора. Сегодня утром приснилось, будто я снова одна, где‑то за границей, в чужом городе, без поддержки. Проснулась — и первым вырвалось его имя. Понимаешь, Цяо?
— Понимаю, — сказала я.
И правда понимала, не притворяясь сочувствующей.
— Он разведётся? — спросила я.
— Я не выйду за него, — твёрдо ответила Мэй. — Это не имеет отношения к браку.
— Твои чувства поднялись до такой высоты?
— Каждый может, если обстоятельства позволят.
Мы сели. Я достала набор серебряных ложек и жидкость для чистки, стала медленно протирать каждую вещь. Мэй помогала. Я улыбнулась ей.
Зазвонил телефон.
Мэй подмигнула и поспешила снять трубку:
— Нет, я её служанка. Да, она дома. Как ваша фамилия? Бэй? Подождите минутку.
— Перестань ломать комедию, — я выхватила трубку. — Алло?
— Забыл сказать: моя фамилия Бэй, — произнёс знакомый голос.
— Зачем вы прислали мне цветы? — я узнала его и удивилась.
Он помолчал.
— Не знаю. Просто хотел выразить добрые чувства.
— Вы — господин Бэй Вэньци? — я знала только одного человека с этой фамилией.
— Да.
— Но вы женаты.
— Женатому даже дышать — уже преступление, не так ли?
— По логике, вам следовало бы вдыхать кислород вместе с супругой и выдыхать углекислый газ синхронно.
— Очень остроумно, — сказал он.
— Благодарю за цветы.
— Как вы себя чувствуете?
— Скверно. Случилось много такого, на что и пожаловаться некуда. Немой, что ест горький лотос, — только терпит. К счастью, каждый день получаю огромный букет свежих цветов — хоть немного радости.
— Для меня это честь, — ответил он.
Мэй тянула меня за руку, стараясь подслушать. Я отталкивала её и одновременно говорила в трубку. Голова шла кругом.
— У вас есть намерения? — спросила я.
— Конечно, — усмехнулся он. — Подумайте, Цяо: мужчина посылает женщине цветы — разве без намерения?
— Пригласить на свидание? Выпить апельсиновый сок лицом к лицу? Потанцевать в такси? Вы шутите…
Он помолчал, потом спросил:
— Почему? Мы слишком стары?
— Нет.
— Тогда почему?
Мэй тихо склонилась мне на плечо, слушая наш разговор.
— Потому что вы принадлежите другой женщине, а я привыкла жить одна и не хочу делить ни с кем ничего.
— Прекрасно сказано.
— Простите, господин Бэй, но опыт подсказывает: один стакан апельсинового сока способен принести массу неприятностей.
— Но ведь вам нравятся цветы, — возразил он.
