— Владыка Чумы… Владыка Чумы… — Эйша Лунная Песнь лежала в густом ковре трав, вылизывая шерсть на лапах; хвост её мерно хлестал по земле.
Она шла за караваном рабов и, наконец, добралась до окрестностей исследовательского комплекса. Люди один за другим скрывались за воротами, но Эйша не решилась приблизиться. Едва дойдя до расстояния в ли (около полукилометра), она юркнула в заросли.
Из‑за стен лаборатории исходило пламя мрачной силы — жгучее, ослепительное для глаз существа, рождённого природой. Волны этой смерти расходились кольцами, ощупывая всё вокруг. Несколько раз они прошли прямо сквозь неё.
Если бы не укрытие горных склонов, если бы не защита самой Природы и не её нынешний облик тигровой кошки, снижающий заметность, она бы не осмелилась подойти так близко. А иначе — её давно бы обнаружили.
— Как же мне разведать, что там происходит? — Эйша вылизала левую лапу, потом принялась за правую, размышляя вслух: — Ворваться напрямик, схватить пленников и бежать? Нет, я не соперница тем, кто там, да и за их спинами стоит целая башня магов. Пробраться в облике зверька? Слишком рискованно — если башня заметит, у зверька не будет ни шанса. Или попробовать поговорить с растениями внутри?
Она прижала уши, опустила морду к земле и закрыла глаза. Сознание её растеклось по травам, медленно расширяясь наружу.
— Эх, не выходит! — раздражённо фыркнула она, царапнув землю когтями.
Облик тигровой кошки не подходил для общения с растениями, а горное плато и вовсе было чуждо ей, привыкшей к влажным джунглям. К тому же в исследовательском комплексе зелени почти не осталось. Каменные здания и площади не оставляли ни клочка почвы, где могла бы прорасти травинка. Даже у стен и в каналах не было мха.
— Отвратительные людские маги! — пробормотала Эйша. — И их ненавистные башни! Только и умеют, что возводить дома заклинаниями «Превращением камня в грязь» да «Превращением грязи в камень». Ни малейшего чувства красоты природы! Ведь можно было бы вырастить башню из Матери‑Древа…
Но ропот не менял сути. Без растений и зверей дети Природы словно слепли и глохли.
Она попыталась обратиться к животным, но и те избегали этого места. Ни насекомых, ни змей, ни даже муравьёв — всё живое обходило лабораторию стороной.
— Там страшно! Очень страшно! — защебетала пичуга, клюющая семена в траве. — Там смерть! Много‑много смерти! Каждый день смерть! Не лети туда!
Эйша стиснула зубы и обернулась красным соколом. Взмыла в небо, набрала высоту, сделала широкий круг и, сложив крылья, стремительно пронеслась над кратером.
Сила смерти била оттуда, как жар. Она ощущала её — неосознанную, чистую, безвинную, переплетённую с холодной болью и затаённой злобой. Множество душ. Особенно в самом центре — там мрак был густ, почти осязаем. И среди него двигались десятки живых аур, странно гармонирующих с этим кладбищенским дыханием.
Не нужно гадать — это некроманты.
Эйша презрительно фыркнула про себя.
В тот миг архимаг Хайнс, находившийся в центре комплекса, резко поднял голову. Его глаза сверкнули, как молнии.
— Кто здесь?!
— Что? — Грэйт недоумённо посмотрел на него, потом тоже вскинул взгляд, расширил сознание… Пусто.
Потолок чист, над ним — ничего, даже птицы не летают. При строительстве всё вычистили до камня: ни растений, ни насекомых, ни грызунов. Что бы там делала птица?
— …Показалось, — наконец выдохнул архимаг Хайнс и махнул рукой. — Будто кто‑то наблюдал. Но это не Светлая Церковь и не Змеиный бог. Может, просто золотой орёл пролетал. Неважно, нам нечего бояться.
Грэйт пожал плечами и вновь погрузился в обсуждение.
А высоко в небе Эйша, пронёсшаяся над кратером, пыталась восстановить в памяти ощущения. В правом крыле комплекса она уловила множество живых аур — разных по силе, но все они казались подавленными, словно скованными.
Неужели это пленники? Те самые, ради которых Тупак просил её о помощи?
Эйша вырвалась из воздушного потока, отлетела далеко за горы и только там снизилась. Чтобы не вызвать подозрений, она долго скользила вдоль склона, потом перелетела через соседний хребет и опустилась на верхушки деревьев.
В памяти вспыхнуло ощущение — внутри кратера было одно чистое, живое дыхание, полное силы. Что это? Природная энергия? Может, там кто‑то из её народа? Или человек, служащий Природе?
Как могли дети Природы оказаться рядом с некромантами? Их заманили? Принудили? Или держат взаперти, выкачивая силу для тёмных ритуалов?
Красный сокол беспокойно прыгал по ветке, не находя ответа. Потом спрыгнул на землю и обернулся пятнистым леопардом. Пригнувшись, он сорвался с места, стремительно помчался вниз по склону.
Облик леопарда был для неё привычен — в нём она обычно обходила леса. Бежала она так быстро, что издали можно было различить лишь серо‑жёлтую тень.
— Сначала узнаю, что говорят внизу, в городе, — думала Эйша на бегу. — Я ведь уже бывала в этой Стране Орла и тогда не видела здесь некромантов. Откуда они взялись? Что замышляют? Надо всё разузнать.
Такое огромное строение, целая башня магов — не могли же они упасть с неба. В городе наверняка знают, кто их снабжает и зачем они здесь.
Ветер свистел в ушах. Вскоре она достигла подножия гор, где у берега лежало озеро. Прыгнув в камыши, Эйша встряхнулась — с шерсти леопарда градом посыпались капли.
Через мгновение из зарослей поднялась стройная эльфийка с короткими зелёными волосами и решительным взглядом. Осмотревшись, она подняла руку и произнесла заклинание. Волна магии мягко окутала её, и вскоре на берегу стояла уже неприметная местная женщина.
Эйша нахмурилась, глядя на отражение в воде.
— И этот Владыка Чумы… — прошептала она. — Одно имя чего стоит. Не исключено, что именно его мощь я ощутила, когда сканировала кратер.
Она задумчиво сжала кулаки.
— Надо выяснить всё до конца. Если этот Владыка Чумы действительно владеет столь сильной смертью, кто знает, что он способен натворить? Вдруг поднимет волну заразы и обратит всю Страну Орла в мёртвую пустошь…
