— Эй! Не-е-ет!!!
Грэйт почти одновременно с магистром Уортоном вылетел из комнаты. Одного вышвырнули, а он сам бросился следом. Один отлетел, ошеломлённо вращая глазами и пятясь к стене, а второй накренился вперёд, протягивая руки в попытке ухватить его. Но даже у самой быстрой реакции есть свои пределы — Грэйт гнал изо всех сил, но пальцы всё равно не дотянулись…
— Эх…
Тихий вздох пронёсся в воздухе. И в следующую секунду тело Уортона, летевшее к стене, замедлилось, словно провалившись в хлопковую перину, и зависло в воздухе под странным углом. Если бы не пол, поза могла бы показаться даже грациозной…
Краем глаза Грэйт увидел, как старший ученик магистра Карлайла — тот самый сереброволосый маг — незаметно опускает руку. Остальные ученики уже подскочили: кто-то хватал его за руки, кто-то за пояс, кто-то грудью преграждал путь — всем телом удерживали разъярённого учителя:
— Учитель! Прошу, успокойтесь!
Благодаря предоставленной отсрочке Грэйт успел прийти на помощь. Он осторожно подхватил парящего в воздухе мага, проверил его пульс, дыхание, зрачки и приложил ладонь к груди — всё было в порядке, переломов не обнаружилось. Уложив пострадавшего на землю, Грэйт выпрямился и с гневом взглянул на великого мага:
— Как вы можете так обращаться с людьми? Особенно с пациентами! Я только что спас его от верной гибели!
Если бы не воздушная подушка, человек, вероятно, отлетел бы прямо в стену. При такой скорости и силе удара не избежать как минимум переломов, а возможно, черепно-мозговой травмы или травмы позвоночника. А у него даже нет необходимых инструментов, чтобы лечить такие серьёзные повреждения!
Грэйт подался вперёд, прищурился и пристально посмотрел на великого мага, стараясь не выдать свой страх. Ведь перед ним стоял великий маг 14 уровня, его спаситель и наставник ученика, которому он только что спас жизнь. Формально у него не было никакого права возмущаться.
Однако этот пациент… Он буквально спас его, вернув с того света! Проводил интубацию, подавал воздух, использовал целительные заклинания… И в течение получаса самостоятельно качал насос. Его рука до сих пор дрожит от напряжения.
Убеждая себя, Грэйт расправил плечи. Пусть он всего лишь маг второго круга и воин первого, но честь пациента для него превыше всего! Пусть его ругают — но он не позволит обижать больного!
К его удивлению, Карлайл не взорвался. Напротив, он тяжело вздохнул, сбросил руки учеников и совершенно неожиданно низко поклонился Грэйту.
— Мастер, да что вы! — Грэйт чуть не подпрыгнул от испуга. Будь у него свойства снежного барса, он бы точно взлетел метра на три. Он замахал руками, кинулся поднимать старика, но тот уже выпрямился, глядя на него с явной мукой.
— Я не справился с учеником, Грэйт. Ты извини меня. Воспитал такого, который не боится украсть чужое добро.
— Ну… это не совсем кража… — пробормотал Грэйт, всё тише и тише вспоминая, что тот эксперимент был из школьного учебника по химии.
Карлайл уже шагнул мимо учеников, вскинул руку — и прозрачная магическая ладонь поставила дрожащего ученика на ноги:
— Говори! В чём ты виноват!
— Я… — Аурелла Уортон, только что переживший два смертельных случая подряд, едва стоял на ногах. Он быстро взглянул на учителя и тут же опустил голову. Затем исподтишка посмотрел на Грэйта. Его лицо то бледнело, то краснело, то снова белело, — Я нарушил правила Магического Совета… Я повторил чужой эксперимент без разрешения, без обмена опытом, не имея на это права…
Магический Совет строго блюдёт права магов на собственные открытия. Если говорить современным языком — патентное право. Когда-то, в первобытную эру, за попытку украсть магическую формулу можно было даже… ну, в общем, ликвидировать. Законно.
Совет со временем выстроил цивилизованные формы. Публикация магических разработок. Платный обмен. Комиссии, оценки. Но если кто-то попытается схитрить, украсть или подделать чужую идею — гнев Совета будет беспощаден.
Даже схема эксперимента — считается магическим достижением. И подлежит защите.
Пока Уортон бормотал покаянную речь, Карлайл коротко объяснил всё Грэйту. Потом потёр лоб, снова вздохнул:
— Грэйт, прошу тебя — ради меня — не сообщай в Совет. Я всё компенсирую. Так, Уортон, сколько у тебя осталось очков вклада?
— Примерно… тысяча пятьсот…
— Переводи все ему! — без обсуждений распорядился Карлайл. И уже Грэйту пояснил: — Штраф за такое — обычно в десять раз больше обменной цены. Я не знаю, сколько стоит твой эксперимент, но чувствую — дорого. У него только это осталось. Если мало — я добавлю.
— Да не надо… — пробормотал Грэйт. Но Карлайл уже повернулся к ученику:
— А теперь — убирайся из Башни. Немедленно. Садись на ближайший корабль в Новый Континент. Служить три года. Раньше срока — не возвращайся.
— Учитель…
— Или три года на заставе — или забудь, что я тебе учитель!
Это прозвучало слишком быстро и жёстко, чтобы кто-то посмел вмешаться. Остальные ученики замерли. Никто не отважился сказать ни слова. Уортон стоял бледный, в поту, склонился в глубоком поклоне — и поплёлся к двери.
— Подождите! — наконец до Грэйта дошло. Он метнулся вперёд, преградил выход и обернулся к великому магу:
— Магистр! Я очень вам благодарен, правда, но… это же перебор. Это просто эксперимент. Ничего особенного…
К тому же — из школьного учебника. За то, что украл такую мелочь — отругать, врезать по ушам — да, согласен. Но изгнание на три года?
Это уже слишком.
— Это вовсе не перебор, — отрезал Карлайл. — Легко отделался. Это не передовая, а только дежурство. Если бы наказание шло официально через Совет — вышло бы жёстче. И с записью в архиве.
Иначе говоря — если всё сделать по уставу, репутация Уортона будет испорчена. А так — формально наказан, но фактически — без последствий. Главное, чтобы Грэйт не стал жаловаться…
Всё хитро и разумно. Только вот согласен ли «пострадавший»?
— Совет тоже будет учитывать моё мнение, верно? — Грэйт встал между Уортоном и дверью. — Всё-таки это я — чьё открытие украли. Я имею право сказать слово?
Он посмотрел в глаза магистру, искренне и твёрдо:
— Вы спасли мне жизнь. Вы много мне помогли. Я вас уважаю и благодарен. Но ваш ученик всего лишь скопировал простой опыт. Это не повод для такой кары.
Карлайл растерянно замолчал. И вся его гневная аура тут же рассеялась.
— Спасение — мой долг, благодарить не за что. А вот правила — есть правила. Если ты согласен не жаловаться — я буду признателен.
— Ну…
Про правила с ним не поспоришь. Второй круг — против четырнадцатого. Но всё же… это же нелепо!
Грэйт начал метаться глазами. Уортон смотрел умоляюще. Его светлые волосы повисли уныло, даже казались поблёкшими — ну, может, потому что хлор их подпалил. Остальные ученики — переглядывались. Сереброволосый тихонько показал Грэйту знак: «Пожалуйста».
Хм… Все, значит, надеются на меня?
Грэйт почесал макушку. Ну, не может же он против великого мага? Надо бы как-то повернуть…
И тут в голову ему пришла мысль:
— А давайте так? Пусть остаётся, но… работает на меня! Те же три года. Только не на заставе, а в лаборатории.
Очень хочется себе помощника. Уровень магии повыше. А то многие эксперименты так и лежат…
— Я согласен! — не дожидаясь ответа магистра, воскликнул Уортон: — Согласен на всё! Буду писать, варить, бегать — без оплаты! Ни медяка не возьму!
— Ты ещё и зарплату хотел?! — Карлайл аж почернел. Он глянул на Грэйта, потом на белого как полотно ученика, вздохнул, потёр лоб. Сереброволосый ученик выступил вперёд:
— Учитель, он сегодня был на волоске от смерти. Урок получил. Раз Грэйт согласен — пусть остаётся.
— Да, учитель…
— А в Новый Континент далеко, говорят, корабль в прошлом месяце затонул…
Все начали уговаривать. Магистр оглядел их — слева, справа — и наконец сдался:
— Хорошо. Пять лет. Не три — пять. С этого дня ты — последователь Грэйта. Что скажет — то и будешь делать!
Уортон будто ожил. Поклонился с готовностью. Грэйт шагнул навстречу — поддержать, но, встретившись взглядом, вдруг замер… Второй последователь? Такой чистенький, ладный, симпатичный молодой маг…
Интересно, он с Бернардом вообще сработается?..
