Ещё до того, как седовласый маг вызвал его, Аурелла Уортон уже успел изрядно поспорить с Грэйтом. Если бы не всеобщее возбуждение и не тот факт, что внимание всех было приковано к микроскопу, наверняка кто-нибудь и подслушал бы их разговор:
— У тебя ведь тоже есть такой прибор, не так ли?
— Ага-ага.
— Тогда почему ты позволил ему выступить?!
— Эй, ну он ведь уже вышел на сцену, зачем тащить его обратно?.. К тому же он не говорил, что сам его изобрёл. Только что обнаружил где-то на юге…
— Но за это ведь полагается награда! Премия! Разве ты не хотел получить тот самый Неугасимый Пламенник?
— А… Пламенник… Ха-ха… Ну, можно потом подумать, как раздобыть. Не хочется отнимать у него шанс… У меня и другие способы есть…
— Но зачем отказываться от награды просто так?!
Они шептались, плечо к плечу, каждый упрямо гнул свою линию. Пока, наконец, не прозвучало объявление: премия присуждается… И в этот момент Аурелла, весь в волнении, резко вскинул руку Грэйта вверх.
Грэйт дёрнулся было вырваться. Но то ли Аурелла и правда был старше на пару лет, то ли тайком наложил на себя заклинание «Сила буйвола» — только к удивлению, Грэйта, вырваться у него не получилось. Аурелла согнул локоть и ткнул в него пальцем:
— Этот прибор у него был уже давно!
В зале моментально наступила тишина. Седовласый маг посмотрел на Ауреллу, потом — на того, кого только что наградил, и наконец — на Грэйта. Румянец на его лице постепенно померк. А обладатель награды побледнел, руки его затряслись, он чуть слышно бормотал:
— Я же говорил, что обнаружил его… Не говорил, что создал… Я же сказал, что нашёл это в южных землях…
Седовласый маг помолчал, затем отпустил руки того мага, повернулся к залу, и, откашлявшись, властно спросил:
— Как тебя зовут? Кто твой наставник?
— Аурелла Уортон. Мой учитель — великий магистр Карлайл, — отчеканил тот.
Старик слегка кивнул, лицо его стало чуть мягче:
— Так ты ученик Карлайла. Я понимаю твоё стремление защитить товарища. Однако наша премия вручается за вклад в общее знание — за желание делиться открытиями. Твой друг, хоть и владел этим прибором ранее, — он легонько постучал пальцами по микроскопу: — но никогда не публиковал его описание и не направил статью в «Философский Камень». Так что премию ему дать мы не можем.
Аурелла замер. Он медленно повернулся к Грэйту, щеки то заливались румянцем, то бледнели, губы беззвучно шевелились, словно золотая карповая чешуя, поднятая из воды. Грэйт тяжело вздохнул, шагнул вперёд, встал между ним и председателем, и, поклонившись, проговорил:
— Благодарю вас за замечание, мастер. И благодарю этого господина за столь яркое продвижение микроскопа. Что касается слов Аурелы, разрешите внести уточнение…
Он провёл рукой по поясу, извлёк из пространственного мешка стопку бумаг и подал обеими руками:
— Этот микроскоп я сделал в прошлом июле, чтобы бороться с эпидемией. В феврале этого года я описал его принцип действия и подал статью вместе с прибором в магический комитет. Что касается журнала «Философский Камень» — да, к сожалению, не отправил. И привлекать внимания великих магов видно, не сумел. Прошу прощения.
Он поднял бумаги. Старик нахмурился, шевельнул пальцами — и прозрачные магические руки подхватили статьи, доставили к нему. На титульном листе чётко отпечатано:
«Наблюдения кожуры лука, пробки, мяса, пчёл и других насекомых с помощью самодельного микроскопа».
Внутри — приложенная карточка: одна исследовательская единица, один балл вклада. И вторая статья — «Наблюдение шигелл с помощью самодельного микроскопа» — тот же скудный результат.
Брови старика подскочили вверх.
Кто, чёрт возьми, проверял эти статьи?
Какой кретин решил, что это заслуживает такой мизерной оценки?
Такое открытие! Новый инструмент, что открывает ворота в невидимый мир — и за это всего лишь… один балл?!
Неудивительно, что парень не стал публиковаться. Сам бы не стал.
Но сейчас было не время идти в комитет и стучать кулаком по столу. Старик быстро пролистал текст, убедился в уникальности конструкции, поднял голову и улыбнулся:
— В таком случае… господин Грэйт, у вас есть ещё что добавить по теме микроскопа?
— Есть, — с готовностью ответил Грэйт.
Маги расступились, давая ему пройти. Он занял место на сцене, ловко подготовил прибор и стал выкладывать предметы из пространственного мешка:
— Во-первых, нужно отметить, что класть объект наблюдения прямо на столик — не лучший вариант. Он может быть неровным, не в фокусе, и результат будет размытым. Лучше зажать его между двумя стеклянными пластинами: нижняя — толстая, называется предметное стекло, верхняя — тонкая, покровное стекло…
Он говорил о масляных линзах, о необходимости постоянного освещения, о расчётах фокусного расстояния, об оптических приёмах и даже о замене линз магией. Подробно, обстоятельно, увлечённо.
Тем временем тот самый маг, который первым представил прибор, всё больше мялся на месте, краснел, потуплялся… и, наконец, под шумок стал медленно спускаться со сцены. Он весь съёжился, как мокрая тряпка. Грэйту даже стало жаль: не будь его — тот действительно мог бы прославиться…
Никто не остановил. Даже старик, что минуту назад хвалил его, теперь лишь сочувственно взглянул, но не вмешался.
Тогда Грэйт вдруг ускорился, догнал покидающего сцену мага, схватил его за руку:
— Вам вовсе не обязательно уходить.
Тот удивлённо вскинул голову, попятился. Грэйт не глядя его придержал, обратился к старцу:
— Мастер, как вы справедливо заметили, премия вручается за популяризацию открытия. Этот господин, — он подтолкнул бедолагу вперёд: — действительно сумел донести до всех суть прибора. Он и не утверждал, что изобрёл его, лишь говорил, что обнаружил. Так зачем лишать его заслуженной награды?
— Но ты… — прошептал тот, не зная, как реагировать.
В зале — полная тишина. Одни смотрели на Грэйта с восхищением, другие — с недоумением. Кто-то зашептался:
— Он с ума сошёл?
— Добровольно отдаёт награду?
— Тому нищему старику? Он же бесполезен…
Аурелла зарычал, оглянулся, злобно сверкнул глазами. Потом повернулся к своему «боссу», вытянул шею чуть ли, не вскакивая на сиденье:
— Зачем ты это делаешь?! Ты же хотел…
— Аурелла! — резко оборвал его Грэйт.
Он подтолкнул старого мага вперёд, сам отошёл в сторону. Седовласый маг продолжал наблюдать, не вмешиваясь, пока не увидел, что тот не сдаётся — и тогда с улыбкой поднялся:
— Господин Грэйт Нордмарк, вы действительно хотите передать награду этого года… этому магу?
— Я уважаю правила и признаю мнение старших, — твёрдо произнёс Грэйт.
— Даже если не получите ничего?
— Даже если так, — спокойно ответил он.
В конце концов, разве магическая безделушка — это предел?
Старик с видимым удовольствием захлопал в ладоши:
— В таком случае я объявляю: поскольку именно этот господин стал первым популяризатором микроскопа, премию «Философского Камня» в этом году получает он!
Он протянул руку. Победитель застыл, покраснев добела. В зале — лёгкое волнение. Кто-то восхищался, кто-то снова шептался про дурака.
Аурелла простонал:
— Ох…
Не тянет.
Не выстоять.
Слишком сильный противник.
Слишком благородный босс.
Слишком… добрый, чёрт возьми!
Но тут его жалоба оборвалась. Старик на сцене снова повернулся к Грэйту, с доброй улыбкой жестом пригласил его:
— Господин Грэйт Нордмарк, скажите, готовы ли вы опубликовать вашу статью в «Философском Камне» и передать чертёж микроскопа Алхимической Гильдии для серийного производства?
Аурелла застыл. Как зомби, он медленно повернул голову, глядя на безмятежное лицо Грэйта. В его шее что-то громко хрустнуло.
Дано: За представление открытия положена премия: артефакт, сделанный под заказ.
Дано: Создатель прибора не может получить меньше, чем его популяризатор. Вопрос: Сколько получит сам изобретатель?
