Кислородный баллон, который достал Грэйт, был тем самым, что он специально попросил Верховного мага Серано изготовить для восхождения на Священную гору гномов. По конструкции он почти полностью копировал туристические баллончики с кислородом, которые выдают туристам у подножия горы Юйлунсюэшань. Сколько в нём кислорода — неизвестно. Давление внутри — неизвестно. Прочность корпуса — тоже неизвестна…
К тому же, Грэйт и сам не рискнул закачивать в него слишком много. Всё-таки кислородный баллон — это сосуд под давлением, требования к материалу корпуса очень высокие. Если вдруг качество подведёт — взрыв не исключён. А он не хочет, чтобы баллон взорвался у него в руках, когда он сделает пару вдохов и — бах! — в горло полетят осколки.
Защитная мантия мага вряд ли такое выдержит. Даже с наложенным щитом — нет уверенности, что спасёт.
Короче говоря, учитывая все риски, Грэйт попросил Серано уменьшить давление при закачке, на всякий случай. Из-за этого эффект от баллона — ну, лучше, чем плацебо, но не на много.
По крайней мере, после нескольких глотков кислорода Грэйт почувствовал себя лучше — багровое лицо порозовело, дыхание выровнялось. Он сделал пометку на баллоне и убрал его в пространственный мешок. Взял в одну руку альпинистскую палку, в другую — дубовый посох, сгорбился и шаг за шагом продолжил подъём.
— Улитка, тащит тяжёлый панцирь, ползёт потихоньку вверх…
— Хозяин, может, если уж тяжело, я понесу вас?
— Не… фух-х-х… — Грэйт поднял альпинистскую палку, упёр её в более высокий камень, напряг обе руки, оттолкнулся левой ногой от земли, перевалил корпус вперёд, сместил вес на правую ногу, затем подтянул и левую — и шаг сделал.
— Ты ведь сам тоже устал… хф… хрх…
Чёрт. Почему Бернард тоже вымотался?
И тут Грэйт понял. Бернард — воин седьмого уровня, гораздо сильнее его. Теоретически, даже если бы он сам свалился от усталости, Бернард должен был бы спокойно подхватить его одной рукой и продолжить идти. Но сейчас и сам Бернард дышал, как кузнечные меха, залитый потом, ноги едва волочит.
Горная болезнь?
Вряд ли. Во время восхождения на гору гномов у Грэйта всё болело — голова, грудь, сердце, он задыхался. А Бернард тогда чувствовал себя вполне бодро. А сейчас — наоборот: сам Грэйт хоть и устал, но симптомов горной болезни нет. Почему же тогда Бернард еле держится?
— Бернард, ты как? Голова болит?
— Нет, хозяин… просто сердце колотится… Там, наверху… что-то очень страшное… Такое чувство… как в тот первый раз, когда я увидел госпожу Сайрилу…
Ага. Всё ясно.
Бернард едва держится не от усталости, а под давлением драконьего присутствия, под драконьей аурой. А Грэйт, благодаря защите [Пера Бесконечных Чернил], вовсе его не чувствует. Его усталость — это чисто физическое истощение.
— Эм… Бернард, может, глотнёшь кислорода?
— Не надо! — варвар яростно замотал головой, поспешил за ним, с размаху стукнул костяной дубиной по скале — глухой, тяжёлый удар.
— У меня предчувствие! Хозяин, если я дойду до вершины — я точно прорвусь на новый уровень!
Ну ладно… тренировка под давлением. Если тебе подходит — вперёд.
Грэйт поднял голову, глянул на вершину, скрытую в облаках, и тяжело вздохнул:
— До вершины ещё полтора дня пути… Если уже отсюда Бернарду так тяжело, то что за сила ждёт их на самом верху?
В логове наверху Офелия наставляла свою племянницу:
— Когда решишь строить собственное гнездо, не ленись. Нужно, чтобы твоя аура покрыла весь склон сверху донизу… Тогда, даже находясь далеко, сможешь давить на тех, кто слабее тебя — и они даже не смогут к тебе приблизиться…
Эх, кажется, давление усиливать уже нельзя. А то пока этот маленький маг даже ничего не чувствует, его спутник под этим прессингом в итоге просто свалится вниз.
Варвару, конечно, не повезло — воля слабовата…
Насколько же сильна та серебряная драконша на вершине, Грэйт пока не чувствовал.
Но вот вкус драконьего давления он познал уже на следующий день.
С утра третьего дня Грэйт натянул кошки у лагеря и переступил снежную линию. И уже с первым шагом в снег — в голове словно грохнул взрыв:
— Да чтоб тебя!
Такой резкий напор! Он отпрянул, зажал голову — и потерял ориентацию. В ушах звенело, будто его огрели дубиной по темени. Все волосы встали дыбом, сердце бешено колотилось. Не нужно было даже мерить пульс — ясно, что за 120 ударов.
Такой эффект — и это на таком расстоянии? Да серебряные драконы просто из другой лиги…
Но он сжал зубы и продолжил подъём. Пройти удалось всего пару шагов — и тут же дыхание сбилось, сердце заколотилось как бешеное. Всё тело обмякло, ноги словно налились свинцом. Каждый шаг — как будто взбираешься с грузом на спине.
Но назад пути нет!
Пока не доберётся до вершины — не встретит серебряного дракона. А не встретит — не узнает ничего о магии ЭКГ!
Грэйт со всей силы активировал [Заклятие воодушевления]. Эффект был, как у укола адреналина — стало легче дышать. Затем его руки — правая и левая — оплелись зелёными лианами, обвившими посох и трость.
— Бернард! Пошли!
— Да, хозяин!
Кошки с глухим хрустом врезались в снег.
Офелия, наблюдавшая за ними из логова, с интересом изучала его снаряжение: кошки, перчатки, две палки, капюшон, чёрные очки. Сапоги с меховыми гамашами до колена, чтобы снег не попадал внутрь. Из-за воротника торчит жёсткая трубка, ведущая к гидратору — можно в любой момент наклониться и сделать пару глотков.
Снаряжение у него — максимально рациональное, бережёт каждую каплю сил.
— Интересно… Но, малыш, как бы ты ни экономил силы — я ведь могу усилить давление в любой момент!
Подъём!
Подъём!
Только вперёд!
С магией [Сопротивления холоду и жаре] — можно не бояться ветра.
С [Силой буйвола] и [Грацией кошки] — можно преодолевать любые трудности.
С пространственным мешком и запасом кислорода — не нужно тащить рюкзаки, можно даже иногда передохнуть.
Но Грэйту всё равно было тяжело. Чем выше — тем сильнее было ощущение тяжести, давления, словно невидимая гора нависала над ним. Сначала он ещё мог подсказывать Бернарду, следить за маршрутом. Но спустя полчаса — сил хватало только на то, чтобы смотреть под ноги и идти:
Поднять руку.
Воткнуть трость.
Поднять ногу.
Поставить ногу…
Грудь пекло, в глазах темнело. Каждый шаг вгрызался в снег по колено. А чтобы толкнуть себя вперёд — приходилось преодолевать тонны невидимого груза.
— Уф… ещё немного кислорода…
Он нащупал в пространственном мешке баллон — и замер.
Осталась последняя бутылка.
Единственная, не помеченная, ещё не использованная.
Он машинально оглянулся. Позади, по снежному склону, Бернард тащился шаг за шагом, опираясь на свою кость. Лицо — пунцовое, вены вздулись, глаза остекленели, в них не осталось ни мысли, ни воли.
Выглядел он… как человек на грани срыва, идущий на одном лишь инстинкте.
Пальцы Грэйта сжались на мешке, расслабились… потом снова сжались. В конце концов он выхватил палки покрепче, стиснул зубы и пошёл вперёд.
Последний баллон — оставить Бернарду. На всякий случай.
А дальше — только сам.
[Заклятие воодушевления]! [Заклятие воодушевления]!.. Нет, больше нельзя… Сердце уже и так колотится, как сумасшедшее. Если снова ударить по нему магией, давление может взлететь, вызовет ишемию, аритмию… Всё и разом.
Нужно найти другой способ — преодолеть драконье давление!
Может, магическая защита? Псионика?
Грэйт инстинктивно активировал магический барьер — не щит и не броню, а всю доступную магию, собранную в простейший защитный кокон. О, так уже легче. Давление ослабло…
Но расход манны огромный! Такая форма — слишком растратная! Нужно сузить щит, сделать его аэродинамичным, с заострённым носом, как у пули…
Согласно его мыслям, барьер стал меняться: сжиматься, утолщаться, уплотняться. Всё больше духовной силы вливалось в щит, выталкивая драконью ауру наружу. На вершине Офелия, подперев голову лапой, с улыбкой кивнула:
— Малец не промах. Наконец-то сообразил — начал тренировать волю. Но… только этого недостаточно, чтобы добраться до меня… О?
У него в руке — дубовый посох, на котором четыре зелёных листочка задрожали без ветра. Посох ожил — дал ростки, зазеленел, потянулся вверх. Неожиданно — вырос уже на полфута. А на острие магического барьера появилась светлая искра жизни — мягкая, юная, но несгибаемая, пробивающая сквозь давление дракона свою дорогу вперёд!
