Грэйт хотел сопротивляться.
Грэйт хотел возразить.
Грэйт хотел сказать: «Сейчас идти во дворец вовсе не обязательно. Королева рожает впервые, первый период родов длится не меньше десяти часов. Успею, стоит лишь прислать за мной гонца, когда всё начнётся».
Но… одолжения нужно возвращать. Баронесса только что выручила его, не подобает отвечать неблагодарностью.
Ладно, что ж… срок уже девятый месяц, пойду.
Так Грэйт оказался во дворце. Левой рукой он вёл Бернарда, правой держал Сайрилу, сам сидел верхом на Аппе, позади ехали Джоанна и матрона Саллия. Весь этот маленький караван, сопровождаемый баронессой, торжественно въехал в ворота.
Лишь когда Грэйт разместился на территории Королевской коллегии магов, баронесса облегчённо выдохнула. Слава богам, он наконец-то во дворце. Здесь он в безопасности, здесь он изолирован. Может, теперь всё обойдётся без новых потрясений…
Увы. Всего месяц в столице, а Грэйт наделал больше шума, чем иной за годы. Он оперировал знатных дам, и каждый случай становился темой для пересудов в аристократии. Газеты то травили его, то превозносили, то дрались между собой на полосах. У ворот госпиталя армия сцеплялась с флотом, а Светлая Церковь будто бы тайком переправляла больных издалека.
И всё это — из-за него. Один лишь госпиталь не мог вместить весь хаос, что он приносил.
Баронесса передала его архимагу Сеймуру и поспешила к королеве.
А в это время в резиденции Грэйта появились новые гости. Под предлогом навестить матрону Саллию явилась сама глава королевского отделения Храма Источника — матрона Мэри, с несколькими жрицами.
Грэйт ещё разбирал вещи. Дворец огромен, комнат предостаточно. Аппа определили в отдельный садовый дворик, остальным достались личные покои, оставались даже лишние комнаты под библиотеку и гостиную. В королевском малом дворце — тысяча двести восемьдесят комнат, и далеко не все заняты. Жить можно было с комфортом.
Когда матрона вошла, в гостиной царил хаос. Тёмно-золотой скелет и два невидимых слуги сновали туда-сюда, перекладывая вещи.
— чехлы на диванах менялись,
— скатерти и вазы заменялись,
— ставни раскрывались, в камин подкладывали дрова,
— а под ковром вдруг нашлись рыбные сухарики.
Даже дерево в центре гостиной пустило корни в пол и суетливо подавало ветками предметы туда-сюда. А посреди этой карусели стояла эльфийка и раздавала команды:
— Вазу к стене! Нет, плохо! Давайте хрустальную!
Заметив гостей, она вздрогнула и одним взмахом метлы-ветра загнала всё по местам. Затем, смущённо высунув язык, улыбнулась:
— Извините, только что въехали, наводим порядок. Проходите, садитесь! Чай или кофе? Грэйт! К тебе гости!
— Иду! — отозвался он из кабинета и вышел навстречу. Усадил гостей, спрятал скелет, велел невидимкам заварить чай и, виновато улыбаясь, сказал:
— Простите за беспорядок, только обустраиваемся.
Матрона Мэри опустилась на диван, строго поправила складки одеяния и знаком велела жрицам поставить дары на стол.
— Маг Нордмарк, — сказала она мягко, — извините за внезапный визит. С момента беременности её величества мы, во имя богини, неустанно заботились о её здоровье.
Проще говоря, — отметил про себя Грэйт, — вы лечили её раньше. Я — позже. Теперь надо решить, кто главный.
— А раз вы теперь во дворце, — продолжала она, — нужно обменяться сведениями, чтобы совместно лучше служить её величеству.
То есть речь шла о консилиуме. Грэйт сразу достал медицинскую тетрадь:
— Конечно.
И слушал. Матрона знала каждую деталь: рацион королевы, её сон, прибавку в весе, когда начались отёки ног… Ни одна мелочь не ускользнула от её взгляда.
Грэйт старательно записывал. Сначала рукой, потом, не поспевая за её скороговоркой, сунул «Бесконечное перо» в корень дубового посоха. Тот выпустил отросток и начал сам вести записи.
Наконец, диктовка закончилась. Мэри пригубила остывший чай. Грэйт, проверив записи, облегчённо выдохнул:
— Матрона, вы проделали колоссальную работу. Видно, сколько сил вложил Храм Источника.
— Да, — вздохнула она. — И дело не только в долге. Я помню Анни ещё девочкой. Она росла у нас в храме. А к тому же было решено: её беременность и роды — забота храма. Если только не возникнет крайняя необходимость…
Грэйт напрягся. Наконец-то разговор подошёл к сути.
Кто будет принимать роды? Храм, рассчитывающий на естественные роды, или я — с возможностью кесарева сечения?
Он положил тетрадь и прямо посмотрел на матрону:
— У меня есть несколько уточняющих вопросов.
Она напряглась, но промолчала и кивнула:
— Спрашивайте.
— Давление у королевы в последние дни?
— Сколько раз в сутки шевелится плод?
— Какова частота сердцебиений?
— Каков бипариетальный размер головы ребёнка?
— Степень зрелости плаценты?
— Объём амниотических вод?
С каждым вопросом лицо матроны темнело. Первые два-три она ещё могла ответить, пользуясь измерениями и опытом. Но остальное…
Какие ещё бипариетальные размеры? Какие воды? Какой уровень зрелости плаценты?
— Маг Нордмарк… — наконец сказала она, — вы задаёте такие вопросы… Вы ведь настаиваете на кесаревом сечении, да?
