— Я предлагаю немедленно призвать Божественное Сошествие и стереть Остенде с лица земли! Город-предатель — каждое лишнее мгновение его существования есть оскорбление нашему Господу!
— Невозможно! — другой голос перекрыл первый. — Ты хоть представляешь, какие это затраты?! Если использовать Великий Божественный Круг в Шестиградье как основу, то его силы иссякнут в один миг!
В зале совета Святого Города шло яростное обсуждение. Папа восседал на троне, величественный и молчаливый, позволяя спорящим изливать гнев и доводы.
Каждая из сторон стояла на своём:
Священникы пастырской линии взывали к мягкости: оберегать, питать и взращивать веру. «Без паствы, без молитв нет силы; без веры нет прогресса; без пожертвований нет жизни церкви».
Орден Святого Воинства, представляющий главную силу церкви, требовал подавления мятежа, но без фанатизма: «Мы действуем в союзе с местными правителями; без их поддержки война станет невыносимой».
Инквизиция, «чёрные перчатки» церкви, кричала громче всех: «Любой огонь мятежа должен быть залит! Любая искра — погашена!»
Аскеты же поднимали возражения: «Божественное Сошествие уничтожает всё. Вы уверены, что в Остенде не осталось ни одного праведника? Когда Господь разрушал Город Греха, Пророк просил: если там найдутся десять праведников — по их молитвам город будет пощажён. Мы — лишь слуги, обязанные идти путём милосердия!»
— Верные должны быть готовы умереть за Господа! — рявкнул чёрный кардинал-инквизитор, стукнув по столу.
— «Блаженны умирающие за Господа, ибо в Царствие Его они войдут», — тихо отозвался другой, сложив руки в молитве. — «Божественное Сошествие — не кара, а высшее благословение».
— Терпеть не могу ваших облачных речей! — взорвался один из архисвященников. — Одни молитвы и пустые слова! Скажите прямо: Сошествие возможно?
— Возможно, — ответил святейший архисвященник Кассино. — Но кто из вас готов заплатить цену?
Его палец ткнул в груди собравшихся, одного за другим:
— Дальняя дистанция, масштаб — это не игрушка. Если бы Великий Круг Семи Городов был цел, мы могли бы провести три удара. Но сейчас — лишь один. Один удар — и запасы Шестиградья обнулятся. Что дальше, когда враг пойдёт в ответ?
Никто не осмелился подняться и сказать: «Я готов».
Кассино продолжал:
— Хотите напрямую? Пусть кто-то из вас, вступивших в легенду, положит душу, тело и святыню. Новоиспечённый легендарный умрёт сразу. Высокий легендарный — не погибнет, но будет изломан, на годы остановит путь. Вы готовы?
Тишина была ответом. Даже Папа, за всю жизнь способный вызвать лишь два безупречных Сошествия, в третий раз рисковал бы жизнью. Церковь не могла позволить себе такой расточительности.
— Потому, — подытожил Кассино, — следует ждать. Укреплять Бролин, умиротворять знать и простых людей. Пусть запасы святой силы вернутся — и тогда ударим по Остенде.
— А если еретики первыми ударят по Шестиградью? — спросили мрачно.
— Тогда, — Кассино склонил голову, — я готов пасть за Господа.
Совет завершился.
Решение:
Назначить Кассино архисвященником-регентом в Шестиградье на год.
Выслать пятьсот паладинов во главе с 18-м уровнем мечника — Каменной Сталью Боллето.
Инквизиция направляет сотню «чёрных рыцарей» и двадцать элитных «Кровавых перчаток».
Аскеты отправляют старца с сотней братьев, чтобы нести милость и помощь народу.
Процессия двинулась на запад.
В это время, в Нивисе, в зале Совета магов, старшие арбитры облегчённо выдохнули:
— Похоже, Божественного Сошествия пока не будет. Сообщите Остенде: действует третий протокол, ненужные могут уходить.
Они переглянулись.
Да, легенды и Сошествия выглядят ярко и грандиозно. Но последствия для мира — невыносимы. Стоит церкви захотеть, и любой город будет стёрт в прах. Или же — каждый житель будет силой обращён в веру Света. Для Кентского королевства это равно катастрофе.
А у Магического Совета всего восемнадцать легенд, и лишь восемь из них сейчас в Нивисе. Остальные — в походах, в иных измерениях. Да и не сотворишь легендарное заклинание по щелчку пальцев.
Так шла война.
Осадившие Остенде войска церкви не решились на мощное чудо — лишь окружили город, перехватив каждую тропу.
Сегодня — десятки залпов святых арбалетов. Завтра — камни с баллист. Послезавтра — небольшие отряды, обвешанные защитными чарами, на штурм.
Но Остенде отвечал с не меньшей силой: алхимические стрелы, алхимические орудия, железные банки, начинённые порохом. Грохотали взрывы, разрывали плоть, выбивали глаза и ноги.
И тут возникала новая дилемма: лечить калек или бросать их? Раны от взрывов не всегда смертельны. Но лишиться глаза или ступни — значит конец карьере. А чудо по восстановлению частей тела требует святых сил выше четвёртой ступени — вовсе не «Удаление болезни».
Так война, тяжёлая и вязкая, тянулась из начала лета в середину, а оттуда — в осень. И лишь к жатве и окончанию эпидемии стало видно: усилия по умиротворению народа начали приносить плоды.
— Благодарение Свет, — сказал монах-лекарь, закрывая книгу записей, — сегодня на лечение тифа пришло меньше десяти.
Он устало вздохнул:
— Но мы почти не можем помочь… разве что святой водой. А чтобы исцелить по-настоящему, нужен сам священник или святыня алтаря. Но алтарь с каждым днём тускнеет!
И только к концу осени святая сила стала понемногу возвращаться.
— Силы Шестиградья к жатве восстановятся, — заключили в Нивисе арбитры, роясь в горах бумаг. Под глазами у всех чернели круги.
— Если хотим покончить с войной, если хотим разорвать их божественную цепь — время наступает сейчас.
— Лидер там всего один легендарный. Максимум — две божественные кары.
— Нет, считай три. Надо быть готовыми к худшему. Тогда… потребуется восемь или девять легенд.
— Наших в Нивисе не хватит. Звать остальных?
— Это не наше решение. Мы лишь готовим план. Решать будут те, кто выше. Все переглянулись и горько усмехнулись. Снаружи они выглядели вершителями судеб. Но внутри знали: они лишь канцелярские слуги великих магов. В этом мире сила и есть власть. Без силы — ты лишь винтик.
