Если бы после вспышки света он увидел вулкан — Грэйт был бы морально готов. Ну, в конце концов, если уж разрушать основу собора, то вулкан — самый логичный выбор.
Если бы перед ним оказалась медленно поднимающаяся волна лавы — это было бы терпимо. Зачем поднимать панику? Необязательно устраивать извержение с пепловым облаком, способным похоронить целый город — излишне, правда ведь?
Если бы поднялась… грибовидная туча?
Ну… тогда Грэйт, пожалуй, просто бы потёр глаза и пробормотал:
— Это не я… Я не писал уравнение массы и энергии…
Но то, что он увидел сейчас — это… ГЛАЗ.
Огромный. Гигантский. Чудовищный. Его нижнее веко упиралось в землю, а верхняя точка возвышалась выше шпиля главного собора.
Идеальной формы миндалевидный глаз. Чудовищно длинные ресницы. Он моргнул — и нижние ресницы буквально прошлись по улицам Карлеаса, сметая всё, что попадалось под руку.
Грэйт вздрогнул: из центра города послышался грохот — снова что-то рушилось, осыпалось, падало.
— Это не пластическая магия… — прошептал он. — Это вообще не пластика… Что вы там сотворили, черт побери? Проклятая чародейская извращённая алхимия? Иллюзорная трансмутация? Или что-то ещё?..
Глаз был идеально анатомически точен. Формы, структура — всё. И он был настолько велик, что Грэйт, даже находясь на расстоянии, различал сосуды на сетчатке, жёлтое пятно, радужку — всё.
Жаль, что не было возможности записать видео. Вот бы материал для студентов! Живой, реалистичный, без всякой щелевой лампы или офтальмоскопа. Вид изнутри настоящего глаза, да ещё в натуральную величину! Где вы ещё такое увидите?
Глаз моргнул второй раз. Потом — третий. Вероятно, раздражённый клубами дыма, летящими осколками шпилей и балок, глаз начал плакать.
Из слёзной железы ринулись потоки — как будто кто-то открыл плотину. Слёзы стекали по поверхности глаза и, не встретив канала для оттока, обрушились вниз, словно ливень.
Целый водопад из слёз, тёмных, серо-чёрных. Они били в землю, как каменные глыбы.
Грэйт очень не хотел представлять, что будет, если такая слеза попадёт в тебя. Возможно — один грохот, и ты уже в бассейне. Или под ним.
Глаз повернулся, взглянул вниз. Моргнул резко — снова смахнув с улиц груды обломков. И тут — из его зрачка вырвался ослепительный луч, пронзающий всё перед собой и ударивший по руинам собора.
БАХ!
Вторая волна взрыва взметнулась в небо, клубясь огненным облаком.
— Серьёзно? Твой глаз ещё и стреляет?! — уголок рта Грэйта дёрнулся.
Он чувствовал, что маги этого мира уже вышли за пределы возможного. Его собственные способности сарказма уже не справлялись.
Что это вообще за существо? Из какого мира? Какой расы? Какого уровня? Какие способности?..
Придётся потом спросить у учителя.
К слову об учителе: его нигде не было видно. Либо бой был окончен, и он ушёл, либо он просто скрылся. Впрочем, не исчезли — отнюдь — остальные. Вся территория вокруг Карлеаса зашевелилась, будто разворошили осиное гнездо. Повсюду — всплески света, мечи, артефакты. Маги и воины Церкви — десятками, сотнями — ринулись на гигантский глаз.
Церкви по периметру тоже активизировались, в полную мощь запуская божественные чары в поддержку союзников:
Свет!
Свет!
Свет!
Как клинки, как копья, как мечи — они обрушивались на бешено вращающийся, моргающий глаз.
Если бы Грэйт был там, он бы крикнул:
— Не делайте этого! Не светом! Никогда не бейте в глаз светом!
Потому что… этот глаз… настолько огромен, что даже его роговица имела площадь и толщину как крепостная стена. И любая световая атака, даже идеально направленная — отражалась, преломлялась, рассеивалась.
Прошедший через роговицу, переднюю камеру, а возможно — даже хрусталик, свет рассеивался во все стороны. В результате — вся зона боя перед глазом превращалась в дискотеку: радужные пятна, переливы, мерцание.
Если Грэйт правильно помнил — в магии есть целое направление, связанное с радужным спектром. Оно пересекается с защитной магией, заклинаниями чар и, конечно же, с пластической школой: Радужный луч, Радужная вспышка, Аура радуги, Извержение радуги, вплоть до Радужной сферы девятого круга…
А радужные заклинания… Ах. Великий магистр Карлайл когда-то говорил ему с горечью:
— Запомни. Увидел радугу? Беги. Чем дальше — тем лучше. Не нарывайся. Это непредсказуемое дерьмо. Оно всегда с сюрпризом.
Грэйт был с этим целиком и полностью согласен.
Так что когда он увидел, как один за другим воины света, окутанные белыми заклинаниями, врываются в бой и мгновенно окрашиваются в цветную радугу, он не смог не отдать им мысленно честь.
Это были храбрецы.
Хотя, честно говоря, даже радужная дискотека была лучше, чем прямой удар в глаз.
Если прямой удар попадал в зрачок, то человек бесшумно испарялся, словно его сжигали в чистом электричестве. Если тебя задевала ресница, толщиной с балку — ты летел вниз, как выброшенный бревном. Если же в тебя попадала слеза, и она тебя обволакивала — то ты становился, как насекомое в янтаре. Вариантов не было.
Священники Света бились насмерть. Карлеас — сердце Семиградья, узловая точка всей цепи божественной магии. Если он падёт — вся система рухнет.
И, конечно, не все сосредоточились на глазе. Кто-то действовал хитрее. Грэйт заметил: из города ближе всего к Остенду — вроде бы Диас — вылетело десяток светящихся точек, летящих прямо к Остенду.
Магическая оценка — не выше восьмого круга, но их было десять и более.
Грэйт нахмурился.
— В Звёздной Крепости в Остенде… Есть кто-нибудь, кто сможет их остановить? Есть ли там маги 17 уровня или выше? Этот граф… вряд ли. Так что… Совет Магов? Сколько они туда отправили?..
И вдруг, над Звёздной Крепостью, развернулась вуаль света — нежная, переливающаяся, как иллюзия.
Грэйт резко повернул телескоп, нащупал фокус. В самом центре световой вуали он увидел: Филби, старшая ученица, стояла прямо в воздухе, словно покоилось на звёздах, а вокруг неё — вспышки, как метеоры.
— Пара мечников, и вы решили на это место напасть? Убирайтесь! — холодно бросила она.
Одним движением пальца она высвободила десятки лучей, которые полетели прямо в приближающихся врагов.
Грэйт не успел следить за скоростью — только заметил, как небо окрасилось кровью, и те, кто летел — падали вниз, как пельмени в котёл.
Вернув взгляд в телескоп, он успел заметить — по пальцам Филби прошла дуга молнии, и из её кончиков вырвался ослепительно белый свет.
Он судорожно выдохнул.
— Да уж… «Вот она — искра, бегущая по твоим пальцам…»
