— Отпусти! Что ты делаешь?! — темнеющий лес возвращал Фэн Сиян к реальности. Она рвалась изо всех сил, но Исяо держала её крепко, ни вопли, ни удары не могли заставить её ослабить хватку.
Только когда огни лагеря остались позади, мерцая сквозь ветви, Исяо наконец разжала пальцы. Повернулась к ней лицом и тихо, но твёрдо сказала:
— Очнись. Ты что, забыла, где ты находишься? Это не дворец Суша, и не внутренний двор Лучэна. Даже если тебе плевать на своё достоинство, хоть немного пожалей честь своего мужа!
Фэн Сиян от стыда и ярости задохнулась. Щёки её горели, слова не находились. Наконец она выкрикнула:
— Это — между мной и моим мужем! Это не твоё дело!
— Ах вот как? — Исяо беззлобно зевнула, потом усмехнулась: — А тогда почему, как только открываешь рот, у тебя вылетает только «Фу Исяо, Фу Исяо»? Даже уснуть спокойно не даёшь. Только не говори, что тебе нравится это имя. Хотя… если уж нравится, забирай. С этого дня ты будешь Фу Исяо, а я — Фэн Сиян. Как тебе?
— Кто сказал, что мне нравится! Ты… ты сумасшедшая! Я не хочу с тобой говорить!
Сиян топнула ногой и резко повернулась, собираясь уйти обратно к лагерю.
— Эй, подожди, — лениво окликнула Исяо, не делая ни шага вслед.
— Значит, всё, что ты говорила на своей свадьбе было ложью, да?
Голос прозвучал негромко, но в тишине леса он ударил громом. Фэн Сиян застыла, будто вросла в землю. Исяо подошла ближе и уже без улыбки, медленно, отчётливо произнесла:
— Ты сама сказала, что сделаешь всё, чтобы быть для него хорошей женой, будешь делить с ним и тревоги, и славу, и падения, и подъёмы. Только тогда я смогла отпустить его и остаться в Суша. А теперь скажи, что ты на самом деле сделала?
— Я хотела… я правда хотела! — Сиян обернулась, вся в слезах. — Если бы он был ко мне хоть на долю так же добр, как к тебе, я бы не просила большего! Но он даже взгляда тёплого мне не дарит, даже улыбки жалеет! Как мне быть хорошей женой, если он даже не пускает меня в своё сердце?!
Исяо молчала. Лес тонул в темноте, и только глухие всхлипы Сиян нарушали тишину. Наконец Исяо медленно выдохнула, с трудом подбирая слова:
— Он и в правду… не из тех, кого легко тронуть.
Подошла ближе, положила ладонь ей на спину, мягко похлопала.
— Если ты и дальше будешь так поступать, ты только оттолкнёшь его ещё дальше. Перестань плакать. Когда выберемся из этого ада, я поговорю с ним…
— Не надо!!! — Фэн Сиян вдруг вырвалась почти в истерике. Голос её сорвался в крик: — Не смей к нему приближаться! Не подходи к нему больше!
Рука Исяо застыла в воздухе. Она будто окаменела, глядя на Сиян.
Та ещё не успела стереть слёзы, но выражение её лица уже изменилось на жёсткое, перекошенное гневом, глаза сверкали злостью.
— Что тебе нужно?! — выкрикнула она. — У тебя есть мой брат, и тебе этого мало? Сколько ещё ты собираешься его мучить?!
— Я?.. — только и успела произнести Исяо, как Сиян перебила её с отчаянной злостью:
— Если бы не ты, если бы не ты, вечно крутившаяся рядом, он бы никогда так со мной не поступил!
Исяо вдруг поняла. Поняла и ощутила, как внутри поднимается раздражение. Она прищурилась и холодно усмехнулась:
— Ах, вот в чём дело… Я-то думала, что ты скажешь что-то новое.
Ты и твой отец действительно похожи. До последнего вините других в том, чего не понимаете сами.
Издали послышался голос Фэн Суйгэ, звали к сбору, пора было выступать.
— Иду! — громко отозвалась Исяо, потянулась, зевнула: — Эх… даже толком выспаться не дали.
Она опустила руку и посмотрела на Фэн Сиян, которая по-прежнему стояла, сжав губы, и смотрела на неё с открытой враждой. Исяо ухмыльнулась и с ленивой насмешкой добавила:
— Ой, как же ты меня ненавидишь, да? Ну что ж, вот тебе предложение: когда окрепнешь, давай подерёмся. Кто проиграет, тот и откажется от него.
Фэн Сиян не успела ничего ответить, Исяо уже прошла мимо, задев её плечом, и направилась к лагерю.
Фэн Суйгэ встретил её, держа за уздцы лошадей. Одной рукой он убрал с её плеч сухие веточки, зацепившиеся в лесу, другой подал повод.
— Ну как? — тихо спросил он.
Исяо фыркнула и закатила глаза:
— Если бы у меня был нож, я бы давно изрезала её на тысячу кусочков.
