Фэн Суйгэ несся во весь опор. Исяо даже бровью не повела и молча поднялась в карету.
Боевой конь резко остановился у самых ступеней, Фэн Суйгэ спрыгнул на землю и быстро подошёл к карете, резко откинув занавес, он крикнул:
— Я сказал тебе подождать! Ты не слышала?
Исяо даже не взглянула на него. Её голос был спокоен:
— Разве вы не спешили, господин посланник? Почему мы всё ещё стоим?
Услышав её слова, посланник смутился, поклонился и осторожно сказал:
— Ваше Высочество, Его Величество вызвал дувэя. Мы уже и так потеряли немало времени. Прошу, не ставьте меня в трудное положение.
Фэн Суйгэ стиснул зубы, с силой швырнул кнут на землю, резко отдёрнул занавес и забрался в карету, крикнув:
— Ну так что стоим? Поехали!
Дорога тянулась в тяжёлом молчании. Лошадиный топот глухо отдавался в тишине, ни один из них не произнёс ни слова.
Карета наконец остановилась.
Исяо увернулась от руки Фэн Суйгэ, протянутой к ней, и сама легко спрыгнула на землю. Двигаясь медленно и размеренно, она пошла за посланником, ступая по высоким широким ступеням, и по пути осматривала место, куда её вызвал государь Фэн Цишань.
Перед её глазами возвышался величественный дворцовый комплекс: трёхъярусная платформа с роскошной многоуровневой залой, по обе стороны которой симметрично располагались десять дворцовых покоев, больших и малых. Залы соединялись между собой крытыми переходами и плавными каменными рампами. На стенах переливались яркие росписи, по коридорам свисали парчовые занавеси, а пол был выложен белым нефритом, тонко вырезанным узорами драконов и фениксов. Всё вокруг дышало властью и богатством, роскошью и холодным великолепием.
— Это дворец Биань, — сказал Фэн Суйгэ, заметив её взгляд, голос его прозвучал глухо и резко. — Здесь жила наложница императора, мать Сиян.
Исяо слегка нахмурилась:
— Это же дворец заднего двора? Разве приёмы внешних военных чиновников не проводят в специально предназначенных залах?
Фэн Суйгэ проворчал что-то в ответ, не взглянув на неё. Он явно не собирался ничего объяснять. Исяо уловила это и решила не спрашивать больше.
На самом деле, сомнения терзали и самого Фэна Суйгэ.
В тот день, когда Ся Цзинши вошёл в город, отец вызвал его ночью в свои покои и лично расспросил обо всём, что касается Фу Исяо. Фэн Суйгэ пересказал отцу историю как можно короче и осторожнее, думая, что ему, возможно, придётся отвечать за свои действия. Но Фэн Цишань не стал его ни обвинять, ни поучать, лишь сказал, что впредь, если случится нечто подобное, нужно докладывать немедленно, независимо от того, есть ли заговор со стороны Цзиньсю или нет.
Фэн Суйгэ тогда решил, что на этом всё закончено, но когда стражники в поместье Шуйхуэй сообщили, что отец послал за Фу Исяо, от неожиданности он едва не выронил печать. Сердце кольнуло нехорошее предчувствие.
Первой мыслью было, что Ся Цзинши не выдержал и прямо потребовал вернуть Фу Исяо. Но стоило узнать, что дело совсем не в этом, тревога только усилилась.
Посланник довёл Фу Исяо и Фэн Суйгэ до сада во внутреннем дворе дворца Биань и, остановившись, поклонился:
— Его Величество велел передать, что дувэй Фу может войти прямо сейчас. Что касается Вашего Высочества… — он запнулся, но, встретив холодный, острый взгляд Фэн Суйгэ, поспешно добавил: — Разумеется, и Вы, Ваше Высочество тоже.
Хотя Фэн Цишань уже видел Фу Исяо на городской стене, встретив её вновь, он не смог удержаться и внимательно оглядел её.
Когда он впервые услышал, что Фэн Суйгэ вернулся из Цзиньсю и привёз с собой девушку, государь не обратил особого внимания, он знал сына слишком хорошо, привык к его своеволию и решил, что это лишь прихоть. Но в день, когда Ся Цзинши въехал в город, а Фэн Суйгэ привёл её прямо на встречу, куда были допущены только члены правящей семьи и придворные сановники, он был поражён. Хотя это и удивило его, он, возможно, и не взглянул бы на неё снова, если бы прежде равнодушный взгляд Ся Цзинши внезапно не вспыхнул яростной страстью в тот миг, когда он увидел её.
“Ядовитый цветок” — вот первое, что мелькнуло у него в голове. И этот ядовитый цветок сейчас стоял всего в нескольких шагах от него, рядом с его сыном.
Фу Исяо держалась спокойно и под его испытующим взглядом стояла неподвижно.
Сидящий в каменной беседке Фэн Цишань оказался совсем не таким, каким она его представляла. Лицом он действительно был похож на Фэн Суйгэ, но в остальном они были словно из разных миров. В сыне сквозила дерзость и острота, непокорное стремление идти против течения, а государь был сдержанным и спокойным. Лишь проницательные глаза напоминали, что перед ней правитель великой державы.
— Я давно слышал о знаменитой женщине из войск князя Чжэннаня, искусной в стрельбе из лука, — наконец заговорил Фэн Цишань, отводя взгляд. — Сегодня сам убедился, что слухи не лгали.
Он ожидал, что Фу Исяо начнёт скромничать, но несколько мгновений прошли в тишине, а ответа так и не последовало. Фэн Цишань с лёгким удивлением посмотрел на неё снова и увидел, что уголки её губ чуть приподнялись, будто её позабавило что-то в его словах.
Брови государя нахмурились, но прежде чем он успел сказать хоть слово, Фэн Суйгэ шагнул вперёд и сменил тему:
— Отец, что привело вас сегодня во дворец Биань?
Фэн Цишань приподнял бровь, взгляд его стал холоднее:
— Свадьба Сиян близка, я пришёл поговорить с её покойной матерью, — он помолчал и добавил с нажимом: — А вот тебя,наследный принц, я сюда не вызывал. Разве ты не должен быть сейчас на совете и обсуждать дела государства с министрами?
Фэн Суйгэ не нашёлся, что ответить, и на мгновение замер, но Фэн Цишань не дал ему времени оправдаться, продолжив ровным голосом:
— Если ты, как наследник, не научишься разделять с подданными трудности и отдых, если не будешь с ними в холод и в зной, как думаешь, кто в час беды станет делить с тобой бремя страны?
Голос его был тихим, но в этой тишине он прозвучал, величественно.
— Сын понимает свою ошибку. Немедленно отправляюсь обратно, — Фэн Суйгэ нехотя поклонился и отступил к Фу Исяо. На мгновение задержавшись, он чуть склонился к ней и негромко сказал:
— Если отец разгневается, смягчи его словами. Признай вину, даже если не ради себя, то ради князя Чжэннаня.
Фу Исяо помедлила мгновение, но заем едва заметно кивнула. Фэн Суйгэ опустил голову и направился прочь.
