Когда Чу Юй окончательно убедилась в достоверности вести, скрывать правду она уже не могла. Род Чу в ту же ночь выслал ей сотню своих воинов, и теперь весь дом Вэй фактически находился под её рукой. Даже если среди стражи нашлись бы сомневающиеся, против жетона и силы семейных воинов они ничего бы не смогли.
Сначала Чу Юй велела позвать лекаря, чтобы осмотреть её, а затем распорядилась собрать всех малых госпож в главном зале. Те уже чуяли, что случилось нечто страшное, и потому держались настороженно, не смея лишнего слова сказать. Когда их ввели, они тревожно огляделись, и третья малая госпожа, Чжан Хань, осторожно спросила:
— А где госпожа?
Чу Юй спокойно села и ответила:
— Госпожа с пятью младшими господами отправилась в Ланьлин навестить старую госпожу.
При этих словах лица всех женщин изменились. Яо Цзюэ резко поднялась, глаза её сверкнули гневом:
— Увезти всех пятерых сыновей, и ни словом не известить нас, их матерей?!
Яо Цзюэ происходила из рода Яо. Ныне дочь этого рода — Императрица, а старший сын — наследный принц, и потому весь дом Яо стоял высоко. Даже будучи побочной дочерью, она имела куда больше уверенности, чем прочие.
Чу Юй вспомнила, как в прошлой жизни Вэй Юнь вернулся с головой Яо Юна в руках, и, подумав, что ныне дом Вэй, должно быть, вновь втянут в чьи‑то козни, почувствовала к Яо Цзюэ непонятное раздражение. Холодно взглянув на неё, она ровно произнесла:
— Увезла их старшая госпожа. Кричать надо не на меня, а на свекровь.
Эти слова будто выбили у Яо Цзюэ почву из‑под ног. Она открыла рот, но не успела ничего сказать, как Чу Юй резко повысила голос:
— Вон!
— Чу Юй, ты!.. — Яо Цзюэ шагнула вперёд, но Вэй Ся и Вэй Дун мгновенно преградили ей путь.
— Кричи, — холодно продолжила Чу Юй. — Кричи дальше. Знаешь ли ты, зачем я отправила их? Знаешь, что случилось на передовой? Если и дальше будешь терять время, никто из нас не успеет уйти!
Эти слова заставили всех вздрогнуть. Пятая малая госпожа, Се Цзю, всегда пользовавшаяся наибольшим уважением, шагнула вперёд, удержала Яо Цзюэ за руку и, глядя прямо на Чу Юй, серьёзно сказала:
— Прошу, малая госпожа, скажите прямо: что произошло на фронте?
— Сегодня на рассвете седьмой сын прислал весть, — голос Чу Юй стал глухим. Все притихли, ловя каждое её слово. Она медленно обвела их взглядом и произнесла: — Тесть и все братья, оказавшись в ловушке в ущелье Байдигу, пали вместе со всем войском. Сейчас седьмой сын везёт их тела домой…
Слова повисли в воздухе. Никто не шелохнулся. Все смотрели на Чу Юй, будто не веря услышанному. Лишь Се Цзю первой обрела дар речи:
— Малая госпожа… вы сказали «братья»… Который из них? — потом, осознав, что прозвучало «все», поправилась: — Которые именно?
Чу Юй тяжело вздохнула:
— Кроме седьмого сына, все шестеро господ, включая наследника, самого Чжэньго-хоу, все погибли.
Не успела она договорить, как из толпы раздался пронзительный крик. Все обернулись. Это шестая малая госпожа, Ван Лань. Она была беременна, и в её положении слух о гибели мужа оказался невыносим. С безумным лицом она бросилась к Чу Юй:
— Лжёшь! Мой муж не мог умереть! Лжёшь!
Голос её звенел, как нож. Служанки поспешили удержать её, Чу Юй нахмурилась и кивнула Чан Юэ. Та подняла руку и лёгким ударом по шее погрузила Ван Лань в беспамятство.
Когда Ван Лань обмякла, в зале остались лишь рыдания третьей малой госпожи. Се Цзю и Яо Цзюэ стояли, словно окаменев.
Чу Юй взглянула на них, собираясь что‑то сказать, но Яо Цзюэ вдруг словно очнулась:
— Не верю! Я должна пойти домой, к матери, я… — она рванулась к выходу.
Но не она успела сделать и нескольких шагов, как снаружи поднялся шум. Вбежал солдат, запыхавшись:
— Малая госпожа, беда! Вокруг дома — воины с императорским указом. Приказано: пока седьмой господин не вернётся, никому не выходить!
Чу Юй поняла: весть о поражении уже достигла дворца. Император действовал предсказуемо, потому‑то она и отправила Лю Сюэян с детьми заранее.
— Пусть стоят, — спокойно сказала она. — Пока приговора нет, никто не посмеет войти в дом Чжэньго-хоу.
Повернувшись, она велела прислуге поместить наложницу Цзян и Ван Лань вместе, строго следить за ними и позвать лекаря. Ребёнка Ван Лань нужно сохранить.
А ведь в прошлой жизни… родила ли она тогда? Чу Юй не помнила. Малые госпожи дома Вэй, кроме одной — той, что покончила с собой, — быстро исчезли из людской молвы. Говорили, Вэй Юнь, вернувшись, выдал им разводные письма и отпустил по домам.
Погружённая в мысли, Чу Юй продолжала отдавать распоряжения. Яо Цзюэ всё ещё кричала, требуя выйти, но Чу Юй не обращала внимания, лишь перевела взгляд на Се Цзю:
— Пятая малая госпожа, что вы намерены делать?
Се Цзю нахмурилась:
— Дом Вэй, похоже, обвинён в тяжком преступлении. Ты и дальше собираешься оставаться здесь?
Чу Юй поняла её выбор. Она некоторое время молча смотрела на неё, а потом спросила:
— А у тебя к пятому господину нет чувств?
Се Цзю вздрогнула и замолчала. Лишь спустя долгое молчание она тихо произнесла:
— Но ведь мне нужно думать о будущем. Мне всего двадцать четыре.
Она подняла глаза, полные решимости. Чу Юй кивнула и без осуждения сказала:
— Хорошо.
