Яо Юн бил себя по лицу раз за разом, пока на губах не выступила кровь.
Вэй Юнь стоял неподвижно, лицо его оставалось безмятежным. Все присутствующие знали, за что были эти удары. Когда-то, в Хуацзине, Вэй Юнь бил в барабан, требуя справедливости, и с тех пор та давняя история стала известна всей Поднебесной. Что сделал тогда Яо Юн и что сотворил Чжао Юэ теперь уже не были тайной для Великого Чу.
Никто не осмелился вмешаться, никто не произнёс даже робкого: «Вэй-ван, довольно».
И потому удары следовали один за другим, пока губы Яо Юна не окрасились кровью, а лицо не распухло. Он сжал кулаки, сдерживая ярость, и, глядя прямо на Вэй Юня, выдавил сквозь зубы:
— Вэй-ван, довольно ли этого?
Вэй Юнь не ответил. Он наклонился, поднял упавшие таблички с именами Вэй Чжуна и Вэй Цзюня, поставил их на место, повернулся и спокойно произнёс:
— Иди, пересчитай запасы зерна. Ради народа я не стану убивать господина Гу. Забери его.
Услышав это, Вэй Цю подошёл вперёд и велел снять Гу Чушэна.
Тот едва держался на ногах. Советник, стоявший за спиной Яо Юна, поспешил подхватить его и с тревогой сказал:
— Господин Гу, вы в порядке? Вы служите стране и народу, а этот мятежник Вэй обращается с вами так жестоко! Сердце простого люда остынет от такого беззакония!
Советник явно лучше Яо Юна понимал, когда стоит говорить. Гу Чушэн поднял глаза, устало улыбнулся, не кивнул и не покачал головой и лишь вздохнул:
— Я давно ждал вас, генерал Яо.
Тем временем к городским воротам прибыли солдаты с Вэй Цинпин и обозом зерна. Вэй Цинпин была дочерью Вэй-вана, который до сих пор сохранял нейтралитет. Если бы с ней что-то случилось, это означало бы открытое столкновение. Именно поэтому её и назначили возглавить миссию по доставке продовольствия в Цинчжоу.
Подъехав к воротам, Вэй Цинпин взглянула на Гу Чушэна, положила ладонь на его руку и нахмурилась:
— Что вы с собой сделали?
Гу Чушэн с трудом улыбнулся:
— Благодарю цзюньчжу за заботу.
Она проверила его пульс, убедилась, что опасности нет, и коротко сказала:
— Хорошо. Отправляемся.
Яо Юн, услышав это, поспешил отдать приказ выступать.
Вэй Юнь, вернувшись в город, обернулся к Цинь Шиюэ:
— Люди и кони готовы?
— Всё готово, — спокойно ответил тот. — Жду приказа ван-е.
— Тогда выступай, — сказал Вэй Юнь. — Возьми войско и преследуй Яо Юна. Беспокой его, но не вступай в прямое сражение. Я поведу главные силы на юг.
— Есть, — коротко откликнулся Цинь Шиюэ.
Вэй Юнь кивнул и вернулся в покои.
В военном деле он отличался от Чу Юй. Если она полагалась на стремительность, то он на неожиданность.
Теперь он намеревался открыто послать Цинь Шиюэ против Яо Юна, а сам тайно двинуться на юг, занять Циннань. Север Цинчжоу уже находился под властью Шэнь Ю, и, овладев югом, они смогут с двух сторон ударить по Юйшую, естественной преграде, самой трудной для штурма. Когда Юйшуй падёт, Цинчжоу станет лёгкой добычей.
Пока Цинь Шиюэ отвлекает Яо Юна, тот вынужден будет укреплять оборону Жунчэна. Стоит гарнизону Циннаня ослабить защиту, Вэй Юнь немедленно поведёт главные силы в наступление. Всё зависело от того, сумеет ли он воспользоваться этим кратким промежутком времени.
Яо Юн не был глупцом. Первые атаки должны были выглядеть как наступление всей армии, чтобы заставить его отдать приказы о переброске войск. А затем Вэй Юнь должен был успеть ударить прежде, чем противник поймёт замысел.
Он заранее распорядился расчистить горную тропу между Юньчэном и Циннанем — узкий путь, по которому прежде ходили лишь охотники. Теперь дорога была готова для коней и обозов, и оставалось только выступить.
Получив приказ, Цинь Шиюэ немедленно двинулся в погоню.
Яо Юн прошёл лишь половину пути, когда земля под ногами задрожала. Он обернулся и увидел вдали клубы пыли. Цинь Шиюэ с войском настигал его.
— Подлец Вэй Юнь, слова не держит! — яростно выкрикнул Яо Юн, но тут же вспомнил, что тот никогда и не обещал не нападать.
Думать было некогда.
— Отступаем! Быстро, к Жунчэну!
Войско, получив приказ, ринулось назад. Цинь Шиюэ преследовал их, рубя отставших. Лишь когда Яо Юн достиг городских ворот, он остановился и разбил лагерь у стен.
Яо Юн, задыхаясь, вбежал в город. Раны ныли, ярость душила.
— Этот мальчишка… этот… — он не находил слов.
Гу Чушэн стоял рядом и спокойно сказал:
— Генерал Яо, не тревожьтесь. Стены Жунчэна крепки. Если вы удержите оборону, враг, исчерпав запасы, сам отступит.
Яо Юн промолчал, но слова Гу Чушэна запали ему в душу.
