Чжао Шунь любил видеть радость на лицах людей, любил слышать похвалу: «Наш Император — добрый государь». Тогда сердце его наполнялось теплом. С Гу Яньцином он обсуждал законы, полезные для народа, а Вэй Янь всё больше увлекался военным делом и проводил время в лагерях.
К двадцати годам каждый из них уже имел заслуги. Гу Яньцин стал чиновником четвёртого ранга в Золотом департаменте, шёл по стопам отца и, несомненно, должен был стать опорой трона. Вэй Янь в семнадцать лет отправился на границу и прославился как храбрый полководец. Вэй Вань, прославленная красотой и учёностью, так и не вышла замуж. Тех, кто ей не нравился, она умела отпугнуть так, что несчастные возвращались бледные, не смея рассказать, что пережили.
То было время наивысшего расцвета Великого Чу: после двадцати лет мира, дарованных Вэй Юнем и Гу Чушэном, страна достигла невиданного могущества.
Накануне совершеннолетия Чжао Шуня Вэй Юнь и Чу Юй решили спросить его о выборе. Узнав об этом, Гу Чушэн поспешил к воротам дворца и встретил их там.
— Возвращайтесь, — сказал он.
— Почему? — нахмурился Вэй Юнь.
— Я хочу, чтобы Шунь остался Императором, — ответил Гу Чушэн. — Мы ждали такого правителя всю жизнь. Кто, кроме него, справится лучше?
— Но выбор за ним, — возразила Чу Юй. — Двадцать лет назад я отдала его ради государства. Теперь, когда страна в мире, разве он не заслужил права решать сам?
— А если он откажется? Что будет с нами, с народом? — в отчаянии сказал Гу Чушэн.
— Это наша ноша, — твёрдо ответила Чу Юй. — Мы не должны требовать жертвы от следующего поколения. Даже без него небо не рухнет.
С этими словами она оттолкнула Гу Чушэна и пошла во дворец. Тот хотел последовать, но Вэй Юнь преградил путь.
— И ты того же мнения? — спросил Гу Чушэн.
— У нас в доме жена главная, — усмехнулся Вэй Юнь. — Сумеешь остановить её — я останусь.
— Если бы мог, не стоял бы тут! — вспылил Гу Чушэн.
— Вот и я о том же, — вздохнул Вэй Юнь и поспешил за женой: — Подожди меня, госпожа!
Гу Чушэн, ругаясь, тоже побежал следом.
Они вошли в покои Чжао Шуня. Тот писал за столом в простом наряде. Увидев их, он спокойно поднялся:
— Отец, мать, учитель.
Вэй Юнь отпустил слуг, и Чжао Шунь сам подал им чай.
— Мы пришли спросить твой окончательный ответ, — сказал Вэй Юнь.
— Я понимаю, — улыбнулся Чжао Шунь.
Гу Чушэн хотел что‑то сказать, но Чу Юй резко оборвала:
— Молчи!
Гу Чушэн смолк. Все знали, что единственный человек, кого он боялся, — это Чу Юй.
Чжао Шунь посмотрел на них троих и мягко произнёс:
— Не тревожьтесь. Завтра я пройду обряд совершеннолетия, и с этого дня буду править как взрослый. Мне ещё долго понадобится ваше наставление.
— Значит, ты останешься на троне? — удивился Гу Чушэн.
— Да, — ответил он. — Я останусь Императором.
— Почему? — спросила Чу Юй. — Ради нас?
— Нет, — покачал он головой. — Я прошёл по следам отца и матери, видел страну, слышал рассказы о вас. Я понял, какой ценой досталось это благополучие. Я — сын Вэй Юня и генерала Северного крыла, и, должно быть, унаследовал вашу кровь. Я не хочу, чтобы народ страдал. Когда вижу, что люди счастливы благодаря моим усилиям, сердце моё горит.
Он улыбнулся.
— Я пробовал жить как обычный человек, но понял: без власти я не могу помочь никому, поэтому я выбираю остаться.
Он говорил спокойно, но в голосе звучала сила. Вэй Юнь смотрел на него и видел в нём себя двадцатилетнего: прямого, решительного, с тем же светом в глазах.
— Я останусь здесь, — сказал Чжао Шунь, — ради народа, ради семьи и ради себя.
Гу Чушэн облегчённо выдохнул. Все трое молча смотрели на юношу и понимали: ребёнок вырос.
Когда они вышли из покоев, над дворцом сияли звёзды. Гу Чушэн остановился и, глядя в небо, тихо сказал:
— Звёзды те же, что и двадцать лет назад, а мы уже стары.
— Да, — вздохнула Чу Юй. — Их время пришло.
— Наше — ушло, — добавил Вэй Юнь.
Они переглянулись и улыбнулись. Их эпоха завершилась, но кровь, доблесть и слава останутся в памяти веков.
И кого бы ни помнили потомки — Гу Чушэна, о котором спорили летописцы, Вэй Юня, воспетого как героя, или Чу Юй, ставшую легендой, — никто не скажет, что они прожили жизнь напрасно.
И вот это можно считать полноценный финал. Благодарю за перевод!