С этими словами она резко повернулась и вышла.
«Я рождена холодной и эгоистичной, — сказала себе Се Цзю. — Всё, что сделала для Вэй Я, — предел моих сил».
Глядя ей вслед, Чу Юй не удержалась:
— Се Цзю!
Та остановилась и обернулась. Лунный свет лёг на её белые одежды.
Чу Юй, спрятав руки в рукава, улыбнулась:
— Молодая госпожа, ты прекрасна.
Се Цзю удивлённо моргнула, а потом, сквозь слёзы, рассмеялась:
— Да, — тихо сказала она, — мой муж тоже так говорил.
— Счастливого пути, — серьёзно кивнула Чу Юй.
Се Цзю усмехнулась:
— Не тревожься. Я проживу жизнь лучше, чем ты.
— Это ещё как сказать, — Чу Юй, опершись на колонну галереи, улыбнулась беспечно, почти по‑мужски, и в её взгляде светилась мягкость. — Поверь, в этой жизни обе мы будем счастливы.
Се Цзю ничего не ответила, лишь долго смотрела на неё.
В этой тихой, безмолвной поддержке было больше силы, чем в любых словах. Она, чуткая к чужому злу, ещё острее чувствовала добро.
Наконец она кивнула:
— Спасибо.
Чу Юй провела ночь без сна. На рассвете, едва открыв глаза, она велела позвать людей.
Она помнила любовницу наследника, из‑за которой Ли Юэвань умерла в родах. Забвению это не подлежало, ведь расследовать это поручил ей сам Гу Чушэн, да и история была слишком скандальной.
Любовницей оказалась двоюродная сестра наследника, дочь Цинхэ-вана, вдовствующая с юности принцесса Юньлань, женщина, старше его на двенадцать лет. Их запретная связь длилась десять лет, и чувства были не поверхностные.
Теперь, по её подсчётам, шёл седьмой год их тайной близости.
Подумав, Чу Юй велела позвать управляющего.
— У дома Вэй есть небольшой дворик рядом с резиденцией принцессы Юньлань?
Управляющий замер, потом быстро ответил:
— Есть, госпожа. Но место то на окраине, довольно уединённое…
— Хорошо, — кивнула Чу Юй. — Возьми из кладовой ароматные таблетки и у стены, что ближе всего к княжескому двору, разведи огонь. Бросай их в пламя и жги без перерыва, день и ночь.
Управляющий не понял смысла, но покорно ответил:
— Слушаюсь.
— И найди нищего. Пусть отнесёт письмо в резиденцию наследника. Только не говори, кто ты. Просто передай письмо.
Сказав это, Чу Юй взяла бумагу и кисть и, подражая почерку принцессы Юньлань, написала любовное послание:
«Гора за горой,
воды меж нами,
а ты всё не возвращаешься.
Листья клёна красны от тоски».
За годы брака с Гу Чушэном она многому научилась, в том числе искусству подделывать чужой почерк.
Письмо передали через нищего. В резиденции наследника, услышав, что его принесла красивая женщина, сразу доставили наверх.
А Чу Юй, окурив одежду ароматом и взяв с собой щедрые дары, вновь отправилась к старшей принцессе. На сей раз Ли Чуньхуа, соблазнённая блеском золота, согласилась принять её.
Чу Юй, в траурном платье, низко поклонилась.
Принцесса сразу уловила сильный запах и с улыбкой спросила:
— Что это за аромат на тебе, малая госпожа Вэй? Такой необычный.
— Это «десятидневный аромат», — ответила Чу Юй, поднимаясь и подавая дары обеими руками. — Его запах держится долго, до десяти дней. В доме Вэй его делают сами, но пользуемся редко. Сейчас я собираюсь переоборудовать загородный двор в поминальный храм, велела там сжечь немного этого аромата, вот и принесла с собой его след. Простите, если показалось навязчивым.
Ли Чуньхуа, глядя на серебро, благосклонно кивнула:
— Загородный двор… не тот ли, что рядом с резиденцией принцессы Юньлань? Помню, весенний пир однажды устраивали именно там.
Она, однако, не желала долго говорить о доме Вэй и перевела разговор:
— Принцесса Юньлань, кажется, не любит сильных запахов. Ты, выходит, её изрядно утомишь.
— Не думаю, — мягко улыбнулась Чу Юй. — Все женщины любят прекрасное. Может статься, и этот аромат ей по душе.
Она будто невзначай добавила:
— Принцесса даже просила у меня несколько таблеток, должно быть, хочет пользоваться ими впредь.
Поддерживая принцессу под руку, Чу Юй произнесла почти шутливо:
— Кто знает, может, принцесса Юньлань уже ищет себе нового супруга. Ведь не каждая женщина создана, чтобы вдовствовать всю жизнь.
