Услышав эти слова, Гу Чушэн ощутил, как холод пробежал по сердцу. В прошлой жизни его убил Вэй Юнь. После смерти Чу Юй он уже не знал, ради чего жить и чего искать. Вэй Юнь всегда питал недовольство к императорскому дому, тогда как сам Гу Чушэн был убеждённым сторонником трона. Их спор длился почти два десятилетия. В конце концов новый государь возненавидел Вэй Юня и попытался погубить его хитростью, но тот, собрав людей, ворвался в столицу. Гу Чушэн отчаянно сопротивлялся, пока не получил от Вэй Юня письмо, перечеркнувшее всё.
В том письме Вэй Юнь писал, что у него до сих пор хранится брачный договор Чу Юй с домом Вэй, и спрашивал, хочет ли Гу Чушэн получить его обратно. Все сочли это насмешкой. Что значит какая‑то бумага, подписанная двадцать лет назад умершей женщиной, перед судьбой империи? Даже самый глупый человек не стал бы ради этого предавать страну. Но Гу Чушэн понял, как Вэй Юнь видел его насквозь.
В его жизни уже не осталось ничего, чего стоило бы желать. Всё, что он искал, — лишь призрак той, кого потерял. Для других Чу Юй умерла, но в его сердце она жила, и потому — да, он хотел вернуть тот брачный договор, где её имя стояло рядом с чужим.
Он открыл ворота Хуацзина и встал перед ними. По его расчётам, стоило продержаться ещё день, и Вэй Юнь пал бы. Однако он всё равно проиграл. Проиграл женщине, умершей двадцать лет назад.
Слова Чу Юй оказались пророческими. Он не ненавидел Вэй Юня и даже испытывал к нему странную благодарность. Тот хотя бы дал смысл его смерти. Ведь он и сам был лишь блуждающей по миру одинокой душой, чего ему было искать?
Он молчал. Чу Юй, видя, что он не отвечает, повернулась и вышла. Гу Чушэн опустил меч и сел на кровать, чувствуя, как всё внутри рушится.
Когда Чу Юй вышла, Чан Юэ и Вань Юэ поспешили навстречу.
— Госпожа, он ничего не сделал? — тревожно спросила Вань Юэ.
Услышав это, Вэй Цю поднял взгляд на Чу Юй. Та улыбнулась:
— С его-то здоровьем, что он может со мной сделать? Ладно, идите по делам. Как только он оправится, мы выступаем.
После этих слов все разошлись. Чу Юй с Вань Юэ и Чан Юэ вернулись в свои покои. Едва они переступили порог, Вань Юэ шагнула вперёд:
— Госпожа, вы ведь ничего ему не сказали?
Чу Юй знала, чего боится Вань Юэ. Та всегда была рассудительной. Когда‑то, в прошлой жизни, именно она удерживала госпожу от безрассудного побега. Вань Юэ знала, как глубоки чувства Чу Юй к Гу Чушэну, и теперь опасалась, что та вновь совершит глупость.
Чу Юй улыбнулась:
— Не тревожься. Ничего особенного. Он просто позвал меня бежать с ним.
Две служанки одновременно распахнули глаза. Чан Юэ схватила меч:
— Я пойду и убью его!
— Вернись! — окликнула её Вань Юэ, удерживая вспыльчивую сестру. Затем она серьёзно взглянула на Чу Юй: — Госпожа… вы ведь не согласились?
Чу Юй рассмеялась, глядя на их встревоженные лица. Она налила себе чаю и спокойно ответила:
— Конечно нет. Я же не безумна. Сказала ему, что уже замужем, что мне по душе Вэй Цзюнь и я намерена хранить ему верность.
Вань Юэ облегчённо выдохнула, в её взгляде мелькнула тёплая улыбка:
— Молодая госпожа наконец повзрослела.
Она нарочно сказала «молодая госпожа» так, как прежде, как в те времена, когда Чу Юй ещё не была замужем. Чу Юй на миг замерла, подняла глаза и встретила чистый, ясный взгляд Вань Юэ.
В прошлой жизни Чан Юэ умерла рано, и лишь Вань Юэ осталась рядом. Позже Чу Юй выдала её замуж из-за Гу Чушэна, да и сама Вань Юэ была умна, потому вышла удачно, став женой богатого торговца. Даже после свадьбы она часто навещала Чу Юй и заботилась о ней вплоть до самой смерти госпожи.
Глядя на эту женщину, ставшую ей почти старшей сестрой, Чу Юй ощутила щемящую грусть. Голос её дрогнул:
— Все эти годы я была неразумна, доставила тебе немало хлопот.
— Пустяки, — мягко ответила Вань Юэ. — Лишь бы госпожа была в безопасности. Остальное не важно.
Не важно? В прошлой жизни она поняла это слишком поздно, но сейчас Чу Юй не стала говорить лишнего. Она лишь тихо улыбнулась и перевела разговор:
— Раз уж у Гу Чушэна такие мысли, лучше держаться от него подальше.
Вань Юэ кивнула. Всё ещё сердитая Чан Юэ плюхнулась на место, бросила меч к ногам и пробурчала:
— Так просто его отпустим?
— А за что ты хочешь его наказать? — с улыбкой спросила Чу Юй.
Чан Юэ открыла рот, но не нашла слов. Ведь Гу Чушэн почти не имел с Чу Юй дел, кроме той давней истории с письмом о побеге.
После долгого молчания она выдавила:
— Он был слеп, раз отказал госпоже! Отказал и теперь смеет являться? Да я бы его пронзила!
— Прекрасно, — спокойно сказала Чу Юй.
— А? — растерялась Чан Юэ.
— Когда война закончится и он больше не понадобится, убьёшь его, я обеими руками за. Если не хватит оружия, одолжу тебе свой меч, — усмехнулась Чу Юй.
Чан Юэ вспыхнула, но, конечно, не посмела. Подержав обиду в груди, она наконец выдохнула:
— Ладно уж.
С тех пор Чу Юй избегала встреч с Гу Чушэном. Через два дня Вэй Цю доложил, что его раны почти зажили, и Чу Юй немедленно велела выступать.
Путешествовали они под видом торговцев, везущих больного юношу в столицу на лечение, с поддельными пропусками. Дорога до Хуацзина прошла без помех.
Когда до города оставалось совсем немного, все устали. Чу Юй прикинула время и решила остановиться в постоялом дворе, послать гонца предупредить Вэй Юня о прибытии.
В трактире было немноголюдно. Мальчишка‑слуга подбежал навстречу:
— Господин, будете перекусывать или останетесь на ночь?
