Самолёт, на удивление, не задержали.
Могилу Бабушка Лань она выбрала заранее. Когда они прибыли, было уже под утро. Решили похоронить её на следующий день.
Никто не спал. С тех пор как они обосновались в Аньчэне, все трое редко собирались вместе.
— Наньцяо сильно изменился, — сказал Цю Ли.
— Да, — кивнул Чжао Яюань. — Туризм развился, дороги, гостиницы — всё стало удобнее.
— Помнишь, раньше тут была одна убогая гостиница? — улыбнулась Лу Нянь. — Хозяин толстяк, не знаю, жив ли ещё.
— Жив, и гостиница теперь шикарная, — ответил Яюань.
За окном мерцали огни посёлка, школа расширилась, в классах поставили кондиционеры, приехали новые учителя.
Сюи уже спал, свернувшись клубком.
— А твой муж знает, что ты с нами? — спросил Яюань.
— Конечно, — усмехнулась она. — Неужели я бы уехала без слова, да ещё с тобой?
— И как он согласился? — прищурился Яюань. — Неужели солнце взошло на западе?
Лу Нянь сделала вид, что не слышит.
Наутро они втроём поехали на кладбище. Прах бабушки Лань предали земле.
Сюи оставили дома, за ним приглядывала подруга Цю Ли, учительница Сяо Тао.
Когда они вернулись, мальчик уже играл во дворе с местными детьми. Он сиял от радости, впервые в жизни бегая босиком по траве. Цю Ли остановился у ворот, не входя, и долго смотрел.
Лу Нянь поняла, что жизнь продолжается. За каждым уходом приходит новое дыхание.
Вечером, когда Сюи, весь в поту, вернулся, Чжао Яюань ворчал, но сам мыл его и укладывал спать.
Лу Нянь и Цю Ли сидели во дворе.
— Я, пожалуй, останусь здесь на время, — сказал он.
— Хорошо, — кивнула она.
— А ты?
— Уеду послезавтра. — Она помолчала. — Хочу ещё немного побыть с тобой.
Телефон зазвонил, она вышла во двор. Цю Ли догадался, кто звонит.
Тем временем Яюань, вытирая руки, ворчал:
— Устал до смерти. Теперь понимаю, почему люди не спешат заводить детей.
— А если у того Циня родится ребёнок, — усмехнулся он, — перевернёт весь дом вверх дном.
Цю Ли тихо рассмеялся:
— Не факт.
— Где Лу Нянь?
— С ним говорит.
— Ц‑ц, — только и выдохнул Яюань.
Через полчаса Лу Нянь вернулась.
— Сюи спит?
— Спит.
Ночь была тёплая. В саду, где Цю Ли когда‑то посадил сливу, ветви гнулись под тяжестью плодов. Он сорвал несколько, охладил в колодезной воде и подал им.
Лу Нянь попробовала. Хрустящие, прохладные, сладкие.
— Хорошее место, — сказала она.
— Я, пожалуй, останусь подольше, — заметил Яюань. — Мальчику здесь нравится.
— А я уеду послезавтра.
Она откинулась на бамбуковое кресло, чувствуя лёгкий ветер.
«Жаль, что рядом нет Цинь Сы», — подумала она.
Утром, позавтракав, она написала ему сообщение:
Послезавтра возвращаюсь, билет куплен.
Ответ пришёл сразу:
Отмени.
— Что? — удивилась она.
В этот момент Чжао Яюань и Цю Ли вдруг замерли, взгляды их устремились за её спину.
— Что случилось? — обернулась Лу Нянь и ахнула: — Ты?..
По улице шёл Цинь Сы. Высокий, в тёмной одежде, с привычной холодной осанкой.
— Дело закончил вчера, — сказал он.
— А я как раз думала, жаль, что тебя нет. Ел уже? — защебетала она и велела хозяину принести ещё миску лапши.
Сюи тем временем вернулся с улицы, держа в руках веночек из трав. Он хотел подарить его Лу Нянь. Увидев мужчину, мальчик спрятался за дядю.
Цинь Сы детей не любил, и они чувствовали это.
— Бесстрашный ты мой, — усмехнулся Яюань, щёлкнув мальчика по щеке.
После еды Лу Нянь предложила:
— Раз уж ты приехал, останемся здесь на несколько дней?
Она хотела собрать материал для новой маньхуа, вдохновиться здешними пейзажами.
Цинь Сы согласился. Ему было всё равно, где быть, если рядом она.
— Где ты остановился? — спросила она.
— У нас мест нет, — вмешался Яюань. — Тесно.
— Неужели не можешь позволить себе гостиницу? — холодно заметил Цинь Сы.
Яюань осёкся. Лу Нянь только вздохнула. Она привыкла к их вечным пикировкам.
Они сняли комнату в чистой, уютной усадьбе.
Хозяйка, молодая девушка в синем халате, оформляла документы и украдкой поглядывала на Цинь Сы.
Он, повзрослев, стал ещё сдержаннее, и в этой сдержанности было что‑то особенно притягательное.
Лу Нянь, сидя в холле, наблюдала и улыбалась уголком губ.
Вдруг из задней двери вышел полный старик в белом халате. Это был хозяин.
— Синь‑Синь, где мой сливовый настой? — гремел он.
Заметив Цинь Сы, он хлопнул себя по животу:
— О, да вы же уже бывали у нас! Тогда с девушкой приезжали… она не с вами?
— Уже жена, — спокойно ответил Цинь Сы.
Старик обрадовался, будто стал свидетелем счастливого продолжения.
— Полцены вам! — велел он.
Девушка‑регистраторша кивнула, но в её глазах мелькнула тень разочарования.
Когда они поднялись в комнату, Лу Нянь, опершись подбородком на ладонь, лукаво посмотрела на мужа. Он насторожился. Цинь Сы знал, этот взгляд — предвестие её шалостей.
— Как тебе та девушка внизу? Красивая? — спросила она.
Он замолчал, ведь не успел даже запомнить её лица.
— Глядели вы друг на друга, — протянула Лу Нянь. — Наверное, красивая.
Он не ответил, только обнял её и поцеловал в щёку в знак молчаливого примирения.
Она засмеялась, обвила его за талию, и дыхание их смешалось.
Позже, лёжа рядом, она шепнула:
— Уже так поздно… Надо бы ещё навестить Цю Ли. Я всё переживаю за него.
Цинь Сы лишь сказал:
— Ты слишком много берёшь на сердце.
Он считал, что Цю Ли справится. Смерть бабушки Лань была ожидаемой, и у всех было время приготовиться.
Лу Нянь знала, муж редко позволяет чувствам брать верх над разумом.
Днём она всё же зашла к Цю Ли. Он выглядел спокойнее.
Во дворе играли дети, смех звенел под ветвями.
Чжао Яюань лениво сидел в кресле, уткнувшись в телефон. Увидев Цинь Сы, он лишь скривил губы и снова опустил взгляд.
После ужина Лу Нянь сказала:
— Я пойду, завтра утром снова приду.
— Не беспокойся обо мне, — улыбнулся Цю Ли. — Всё будет хорошо.
Они с Цинь Сы вышли на улицу. Вечерний ветер был мягок, загорались фонари, дети смеялись, горы темнели вдали.
— Скажи, — вдруг спросила она, — если я умру раньше тебя, что тогда?
Он сжал её ладонь. В юности подобный разговор вызвал бы у него бурю, теперь же его лицо оставалось спокойным.
— Какой ты холодный, — обиделась она. — Раньше боялся, что я умру, а теперь всё равно?
Он не ответил, только крепче переплёл свои пальцы с её пальцами, наклонился и коснулся её губ.
Ветер донёс до неё его тихие и нежные слова:
— В жизни и в смерти вместе.
Они больше никогда не расстанутся.
<center>꧁ ⸻ Конец ⸻ ꧂</center>
