Лето становилось всё жарче, а выпускные экзамены неумолимо приближались.
Лу Нянь вовсе не стремилась вмешиваться в его выбор. Цинь Сы вот-вот исполнялось шестнадцать, и она понимала, что никто не сможет держать его возле семьи Лу всю жизнь. Он всегда мечтал о свободе, о жизни без оков и чужой воли. После опыта трёхлетней давности Лу Нянь твёрдо решила больше не пытаться влиять на его решения.
Её всё же тревожило поведение Лу Чжихуна. После того ужина он дважды заговаривал с ней о Цинь Сы, спрашивал о его положении и о том, куда тот собирается подавать документы.
— Я с ним почти не общаюсь, — тихо сказала она. — Мы давно не виделись.
Лу Чжихун нахмурился:
— Тебе надо быть более открытой. Такие связи необходимы, это часть жизни.
Не может наладить контакт даже с мальчишкой-сиротой, как же она справится с настоящими деловыми отношениями, когда вырастет и столкнётся с хитросплетениями большого мира?
Лу Нянь промолчала и сосредоточенно доела ужин.
Она повзрослела. Девочка больше не выглядела такой болезненно-бледной, как в детстве, но по-прежнему оставалась слишком хрупкой и тонкой. Белая, как снег, кожа, заострившееся личико, большие прозрачные глаза — всё это придавало ей вид робкой, пугливой девочки. Упрекнуть её вслух у Лу Чжихуна не хватало духу.
Возраст не щадил и его самого. С годами он ясно чувствовал упадок сил, организм больше не был таким крепким. А главное Лу Нянь так и не оказалась подходящей наследницей дела. Он видел это всё отчётливее и не раз корил себя за давние решения, но теперь… что можно было изменить?
После ужина Лу Нянь сослалась на то, что нужно делать уроки, и послушно вернулась в свою комнату.
Хэ Тянь, заметив мрачное выражение лица Лу Чжихуна, сказала:
— На днях звонил доктор Чжао. Говорил, что в Америке появилась новая методика. Может, стоит попробовать?
Женщина всё так же, как и несколько лет назад, выглядела соблазнительно, но в голосе её слышалась насмешка. Лу Чжихун же, хотя ему было уже за пятьдесят, сохранял ухоженный вид: мягкая учтивость манер делала его моложе своих лет.
— Всё это бесполезно, — ответил он, раздражённо оттянув ворот рубашки. В комнате работал кондиционер, но на висках всё равно выступил пот. — Ехать туда — лишь зря тратить силы. Хочешь поехать развлечься — езжай сама.
— Нянь-Нянь скоро станет взрослой, — добавил он после паузы. — А выглядит всё таким же ребёнком. Вот у Су дочка — её ровесница, а уже рассудительна и держится вполне по-взрослому.
— Люди ведь не одинаковы, — небрежно заметила Хэ Тянь.
Она посмотрела на Лу Чжихуна, нервно расхаживающего по гостиной, и вдруг насмешливо улыбнулась:
— Если бы в тот раз вернулся А-Чжо, у тебя сейчас забот явно поубавилось бы…
— Это всё мои дети, — резко перебил он, голос прозвучал особенно громко. — Какая разница, кто вернулся?
Хэ Тянь лишь приподняла бровь, понимая, что задела больное место. Продолжать она не стала, ведь у Лу Чжихуна в этой жизни осталась только Лу Нянь — его единственная кровь. Женщина молча наблюдала, в глазах её промелькнула тень насмешки. Если бы тогда он знал, чем всё обернётся, наверняка ринулся бы искать Лу Чжо даже ценой собственной жизни, «живого или мёртвого».
В это время Чжан Цюпин собиралась занести в гостиную фруктовое блюдо. Услышав разговор у дверей, она тут же остановилась, боясь выдать присутствие, и поспешно повернула обратно. Хорошо, что молодая госпожа уже ушла в комнату. Подобные ссоры хозяина и хозяйки повторялись каждые несколько месяцев, всё из-за одного и того же.
А ведь маленький господин был таким милым ребёнком… и вот так внезапно исчез. Женщина беззвучно вздохнула.
Лу Нянь, вернувшись в свою комнату, закрыла дверь и повалилась на кровать, свернувшись в комочек. Лишь тогда исчезла постоянная напряжённость, словно она снова оказалась в собственном маленьком мире.
Если сказать правду…
Она боялась, как Лу Чжихун, узнав всё, попытается через неё повлиять на Цинь Сы. Именно Лу семья и уничтожила того Цинь Сы, о котором шла речь в книге. Сейчас он, к счастью, цел и невредим, и пока ещё не подал признаков будущей жестокости. Лу Нянь надеялась, что всё так и останется.
С той их последней ссоры она давно не получала от него никаких вестей.
Она аккуратно вернула Чжэн Мяосюань подарок с извинениями.
— Он… что-то сказал? — с надеждой спросила Мяосюань.
Лу Нянь вспомнила их ссору и, не умея лгать, тихо ответила:
— Прости. Наверное, я чем-то его обидела, и это задело и тебя.
