Сянсюэ знала, что он говорит это, чтобы её утешить. Не раз она предлагала ему взять наложницу, но он всякий раз отказывался, и от этого её любовь становилась только крепче, а вина только больше.
— Но если род Лу оборвётся, — вздохнула она, — твои родители… да и мои… даже мёртвые не простят мне этого.
— Не стоит об этом. Всё, что могли, мы уже сделали. Остальное — воля неба.
Он взял её белую и нежную руку, как лепесток лотоса, и приложил к губам. В тот миг он подумал, что жизнь редко бывает совершенной. Если он сможет состариться рядом с ней, то это уже счастье, которое мало кому выпадает.
Добравшись до вершины, они нашли покосившийся храм. Они поклонились и помолились с чистыми сердцами. Было ещё рано, и Сянсюэ решила собрать по пути грибов да шишек. Муж с женой не заметили, как углубились в лес на заднем склоне.
Там становилось всё мрачнее. Деревья стояли так тесно, что почти не пропускали свет. Заросли доходили до пояса, тропы не было видно вовсе. Лу забеспокоился. Вдруг в чаще прячутся змеи, ядовитые насекомые или хищники? Он поторопил жену:
— Пойдём обратно, уже опасно.
Сянсюэ кивнула. И в ту же секунду Лу ощутил, как его правая рука вдруг резко потянулась вниз. Он инстинктивно дёрнулся назад, но не удержался и рухнул на землю.
Оказалось, под густыми травами скрывался глубокий провал, и Сянсюэ как раз наступила на край. Она исчезла в мгновение, упав вниз. К счастью, они всё это время держались за руки. Теперь она висела на его правом предплечье, раскачиваясь над бездной, а сам он почти наполовину свесился в ту сторону, готовый упасть следом.
Всё произошло слишком быстро. Сянсюэ в панике разрыдалась, Лу побледнел, вцепившись в неё, а левой рукой изо всех сил держался за жёсткие травы у края. Листва резала ладони, оставляя глубокие кровавые полосы.
— Сянсюэ! Держись! Не отпускай! — кричал он, заглядывая в зияющий мрак под ней. Ни дна, ни стен. Только тьма. Это был не охотничий ров. Он швырнул камень вниз. Звука падения не последовало. Бездна.
Плечо горело, мышцы трещали, рука словно вот-вот оторвётся. Пот градом катился с его лба и капал прямо на лицо Сянсюэ.
— Ляншэн, спаси меня! — выкрикнула она, глядя вверх в отчаянии, в её глазах — безмерный ужас.
Руки, сплетённые в едином усилии, начали скользить. Сам Лу чувствовал, как его медленно, но неотвратимо тянет за ней. Она становилась всё тяжелее, будто кто-то невидимый из тьмы тащил её вниз намертво.
Если так пойдёт дальше, то они погибнут оба.
И в этот миг, мимолётно, как вспышка, мысль мелькнула у него в голове. Если не отпустить, то погибнут оба. Его рука непроизвольно ослабла.
— Ляншэн!!! — срывающимся голосом закричала Сянсюэ, и в следующее мгновение исчезла во мраке.
Он не чувствовал ни пальцев, ни рук, ни земли под собой. Всё тело словно умерло. Через мгновение, осознав случившееся, он заорал голосом человека, чья душа была вырвана из груди. Он бросился к краю, истерично крича:
— Сянсюэ! Сянсюэ!!!
Он рвал на себе волосы, царапал лицо до крови, обессилено валяясь на землю, будто пытаясь в муке вернуть то, что уже никогда не вернётся.
— Я… отпустил… я отпустил тебя… я…
Боль и раскаяние разрывали его на части. Он кричал её имя снова и снова, пока голос не сорвался, пока сам не забыл, кто он, где он и зачем теперь ему жить.
