В данный момент, как ни крути, самым разумным шагом было сперва увидеться с Мудань — прежде чем продолжать этот разговор. Госпожа Цэнь едва заметно улыбнулась, без явного согласия, но и без возражений. Когда госпожа Ци протянула ей руку, та не отдёрнула её. Так, рука об руку, изображая показное согласие и притворное родство, они направились в сторону двора, где жила Мудань.
Уже подходя к воротам сада, вдали они заметили двух молодых служанок — Куань`эр и Шу`эр. Одна из них, с трудом удерживая на весу огромное деревянное ведро, шла, чуть пошатываясь; вторая несла внушительный короб с едой, лицо её было раскрасневшимся от усилий. Завидев приближающихся госпож, девушки поспешно поставили ношу на землю, расправили одежды и, сияя натянутыми улыбками, склонились в поклоне, приветствуя старших.
Внутри у госпожи Цэнь всё вскипело от негодования. Да как они смеют! Эти две девочки — вовсе не простые служанки! Обе красивы, с тонкими чертами и изящными манерами — их изначально выбрали для прислуживания при хозяйке, а не для того, чтобы таскать воду и носить тяжелые короба! В доме Лю их просто используют, как чернь. Прямое унижение!
Глаза её скользнули по лицам девушек. Шу`эр, казалось, вот-вот заплачет — уголки глаз уже покраснели, губы дрожали от сдержанной обиды. А вот Куань`эр успела тайком потянуть подругу за рукав, призывая к молчанию. Они быстро опустили руки вдоль тела, стояли, будто пригвождённые, ни звука, ни жеста лишнего.
Следя за их взглядом, госпожа Цэнь поняла, в чём дело — неподалёку, прижав руки к животу и с каменным лицом, стояла старая служанка, тётушка Чжу — бывшая кормилица Лю Чана, а ныне правая рука госпожи Ци. Она смотрела на девушек с холодной злобой, в её взгляде читалась откровенная угроза.
В тот самый миг в сердце госпожи Цэнь поднялось странное, гнетущее чувство — словно под лезвием шелковой вуали. Эти две девочки явно хотели что-то сказать. Их глаза метались, полный рот слов, но ни один не осмелился сорваться с губ. Стояли, будто под прицелом, боясь даже вздохнуть свободно. Неужели и вправду их жизнь в этом доме — одна доля страха и подавления?
И тут в памяти всплыла Мудань — её лицо в последний раз, когда они виделись. Когда та с затаённой горечью, дрожащим голосом заговорила о разводе. Не требовательно, не гневно — а с обидой, копившейся, видно, не один день. И ещё — вчерашняя вспышка Ли Син, сдержанная, но пронзительная, полная ярости и боли. Возможно, всё гораздо серьёзнее, чем ей казалось. Гораздо…
Госпож Ци тем временем, уловив, как выражение лица свекрови чуть изменилось, поспешила сгладить неловкость. Легким кивком она подала знак своей старшей служанке, Линь`эр:
— Пойди, помоги им донести короб с едой. Видишь, какие заморыши — вечно спешат, лишь бы вперёд вырваться, а про свои силы и не вспоминают. Совсем обессилели.
Голос её звучал сдержанно-добродушно, но в нём, как и в каждом движении, сквозила притворная забота — словно поучающая госпожа снисходит до чужих ошибок, но при этом не забывает, кто в доме хозяйка.
Тётушка Чжу тут же подхватила тему, вклинившись с показной тревогой:
— Вот именно! Я как увидела — аж сердце екнуло! Такие тоненькие, щупленькие… Если себя не беречь с юности, что ж с вами потом будет?
При этом она ловко преградила дорогу Линь`эр, не позволяя ей приблизиться, и поспешно обернулась к двум другим служанкам, стоявшим у дверей:
— Что ж вы, девоньки, стоите? Разве можно гостей к работе подпускать? Айда, помогите-ка немедля!
Она быстро кивнула Няньну и Няньцзяо — те сразу шагнули вперёд, готовые вмешаться. Кто знает, что за пищу принесли в этих коробах? А ну как там что-то не то, что может броситься в глаза старшей госпожи Хэ? Тогда беды точно не миновать.
Няньну и Няньцзяо поспешно направились помогать. Куань`эр и Шу`эр в смятении замахали руками:
— Ой, да не стоит, право! Оно тяжёлое, как мы можем позволить старшим трудиться? Мы справимся!
Но не успели слова сойти с губ, как на них упал тяжёлый взгляд тётушки Чжу. Один её холодный, молчаливый взгляд — и всё, руки девочек сами собой опустились, будто обожжённые. Без дальнейших слов они отошли в сторону, уступив место приближённым тётушки.
Няньцзяо тут же получила от старой служанки короткий, но выразительный знак глазами. Та едва заметно кивнула, поняв всё без слов. Легонько прищурившись, она дала понять, что, едва войдут во внутренний двор, постарается незаметно открыть короб и проверить, всё ли в порядке с подачей — чтобы не выдать, не опозориться перед семьёй Хэ.
Во дворе Мудань стояла напряжённая, почти осязаемая тишина. Ни звука, ни шороха, ни единой души на виду — всё будто вымерло. Лицо госпожи Цэнь тут же потемнело, брови легли жёсткими линиями.
Госпожа Ци, заметив это, бросила тётушке Чжу короткий, выразительный взгляд. Та, уловив намерение, громко окликнула с таким напором, что даже воздух будто дрогнул:
— Куда все подевались?! Где люди?!
На зов быстро вышли тётушка Линь и Юйхэ — лица сосредоточенные, движения выверенные, как у служанок, давно привыкших к присутствию старших. А вот тётушка Ли и Ланьчжи, напротив, выбежали спустя изрядную паузу, чуть ли, не спотыкаясь о собственные подолы. Одежда наспех накинута, пояса всё ещё не завязаны как следует. На вид — самые настоящие бездельницы, будто только что вскочили с постели.
Оказалось, так и было: услышав, что во двор пожаловали гости из семьи Хэ, они сначала перепугались, а потом поспешили скрыться в комнатах, сменить наряды, лишь бы не попасться с помятым видом. Да вот не успели — в итоге вышло только хуже: теперь их небрежность предстала перед всеми как на ладони.
Госпожа Цэнь с прищуром окинула их внимательным взглядом, словно пыталась уловить, кто из них чем дышит. Затем, не скрывая насмешки, произнесла:
— Лица незнакомые. Не помню, чтобы я их прежде видела.
Тётушка Линь быстро вышла вперёд, чуть наклонившись, с поклоном ответила:
— Это не удивительно, госпожа. Видите ли, когда госпожа заметила, что в комнате молодой хозяйки не хватает заботливых рук, она, проявив великодушие, отправила этих девушек на службу к ней. Они прибыли только вчера. Вы, конечно, не могли их узнать.
Слова тётушки Линь прозвучали невинно, но под их гладкой оболочкой явно таилась подоплёка. Дом Лю, выходит, давно знал, что в комнате Мудань не хватает рук, и лишь вчера, когда запахло грозой, вдруг «одарил» её новыми служанками? Причём, судя по виду этих «подарков», забота эта носила весьма условный характер. Вся сцена, от холодной тишины до неумело завязанных поясов, говорила сама за себя.
