Ю Яотяо поспешила в большой театр, но представление уже закончилось. Разрозненные зрители выходили наружу и обсуждали: вот это уровень! Кто бы мог подумать, что Правитель Хуайбэя, исполняя «Лю Ляна», так доставит удовольствие! А та сценка с боевыми действиями — настоящее зрелище!
Ю Яотяо остановила их:
— Кто пел «Лю Ляна»?
— Да кто же ещё, если не Правитель Хуайбэя!
— Разве не Фэн Ху Цзю?
— Кто такой Фэн Ху Цзю?
Ю Яотяо бросилась за кулисы, но у входа ей перегородила дорогу толпа зрителей. Госпожа именинница фотографировалась с артистами. Ю Яотяо взглянула сквозь толпу и увидела, что в гримёрке царит праздничное настроение, у каждого в руках был красный конверт с деньгами, хозяин радовался, и каждый получил свою долю.
Сяо Ши увидел её, широко улыбнулся, размахивая конвертом, и подбежал: — — Старшая сестра, старшая сестра, я разбогател! Сотни…
— Кто пел «Лю Ляна»? — спросила Ю Яотяо, нетерпеливо.
— Конечно же, наставник! Старшая сестра, ты не видела эти аплодисменты…
— А где Правителя Хуайбэя?
— Похоже, он в туалете.
Не дождавшись, Ю Яотяо бросилась к туалету, постояла у двери, потом, не выдержав, зашла внутрь. В мужском туалете никого не было. Она заметила полуоткрытую пожарную дверь, сменила план и вышла через неё.
Правитель Хуайбэя шёл по улице в чёрном театральном костюме, с красным гримом на лице, который ещё не смылся. Его неуместная прогулка по улице казалась столь же не к месту, как и его душа в этом мире.
Правитель Хуайбэя ощутил её присутствие и обернулся, а Ю Яотяо шла за ним, не замечая, сколько уже прошло времени. Унижение, гнев, неудовлетворённость — всё нахлынуло одновременно с того момента, как она его увидела. Ю Яотяо посмотрела на него:
— Что за дьявольский вид у тебя?
— Ты довольна? Я уже спел.
— Довольна.
— Всё из-за того, что ты меня заставила.
— Прости, спасибо, — улыбнулась Ю Яотяо.
— Раз уж довольна, то впредь не смей плакать.
— Я не плакала.
— Даже красные глаза недопустимы.
— Хорошо. — Ю Яотяо встала на цыпочки и поцеловала его.
— Ты, женщина, совсем бесстыжая, — Правитель Хуайбэя слегка смутился, и повернув голову и задрав подбородок, спросил:
— Почему ты поцеловала меня?
— Потому что я тобой восхищаюсь, — мягко ответила Ю Яотяо.
— О…— Правитель Хуайбэя на мгновение замолчал, и всё чувство унижения исчезло из его сердца.
Ю Яотяо взяла его за руку:
— Пойдём, я сниму с тебя грим.
Они шли вместе некоторое время, и Правитель Хуайбэя сказал:
— Я больше не буду петь «Чжанцзыгоу». Даже если ты заплачешь, я не стану. Это унизительно, — громко произнёс Правитель Хуайбэя, — особенно, особенно унизительно…
Но его слова прервали мягкие губы, закрывшие ему рот.
— Что за… ты нарушаешь всякие приличия! — Правитель Хуайбэя посмотрел на собравшуюся толпу, недовольно, но при этом с хитринкой.
Ю Яотяо отвела его к себе домой и достала средство для снятия макияжа. Правитель Хуайбэя закрыл глаза и сказал:
— Я когда-нибудь приду снова.
— Что? — Ю Яотяо остановила движения.
— Я просто хочу взглянуть, если там, дома, всё в порядке, вернусь к тебе, — пообещал Правитель Хуайбэя.
— А если не всё в порядке? — спросила Ю Яотяо, протирая его лоб.
Правитель Хуайбэя не ответил, а положил руки ей на талию. Ю Яотяо отстранилась:
— Убирайся, щекотно!
— Мы спросим старуху Юй, если она разрешит мне вернуться, я смогу вернуться, — сказал Правитель Хуайбэя, не отвечая прямо на вопрос.
Ю Яотяо фыркнула:
— Кто ж тебя знает, там целая толпа красивых и соблазнительных наложниц…
— Хм, похоже, ты ревнуешь, — Правитель Хуайбэя ущипнул её за талию.
— Щекотно, щекотно! Как же ты надоедлив! — извивалась Ю Яотяо.
— Если бы ты оказалась во дворце Правителя Хуайбэя, ты устроила бы настоящий переполох, перевернула бы весь задний двор.
— Конечно, мой кумир — Су Дачи, — подняла бровь Ю Яотяо.
— Тебе это не под силу, я не император Чжоу, — сказал Правитель Хуайбэя.
— Как самосознательно, ты прямо похож на Тан Сюаньцзуна, — Ю Яотяо усмехнулась.
— Кто такой Тан Сюаньцзун? — нахмурился Правитель Хуайбэя.
