Когда-то отец Шу спас Мэн Тин. Теперь счёты сведены.
Вот только это не мешало Мэн Тин испытывать к ней жгучую, почти осязаемую неприязнь.
Помыв посуду, она вернулась в комнату. На полу стояли хрустальные туфельки. Мэн Тин бережно убрала их в коробку рядом с балетным костюмом, тем самым, в котором она выходила на сцену лет в тринадцать.
Шу Лань к полуночи чуть не грохнулась в обморок от голода.
Стиснув зубы, она со злостью вспомнила, что даже не смыла макияж. Шу Лань прокралась в ванную, умылась и бросила взгляд в зеркало. В нём отражалось обычное, ничем не примечательное лицо.
Она яростно ненавидела Мэн Тин. После того как она рассталась с Чэнь Шо, у неё появился новый парень.
Его звали Цзоу Шэн. Он учился в профтехе, не был бедняком и мог позволить себе кое-какие подарки. Ту самую помаду, которой пользовалась сейчас Шу Лань, подарил ей он.
У них было свидание. В кафе, лениво потягивая напиток, он вдруг спросил:
— А твоя сестра — это та красавица из седьмой школы?
Шу Лань моментально посуровела.
Цзоу Шэн усмехнулся:
— Ну чего ты? Просто спросил. Говорят, она юбок не носит, вроде бы у неё шрамы на ногах. Это правда?
Ему просто хотелось завязать разговор. Ничего личного.
Он увидел Мэн Тин впервые возле школьного дерева на закате, с книгами в руках. Она кого-то ждала. Свет падал на неё мягко, почти нереально. Казалось, она шагнула с картины.
Вела девушка себя скромно. Среди ребят из профтеха знали разве что Шэнь Юйцин из седьмой. Увидев Мэн Тин, Цзоу Шэн остолбенел.
Правда, стоило ему заметить рядом Цзян Жэня и всё желание заговорить мигом испарилось. С ним лучше не шутить.
Однако любопытство пересилило. Он продолжал расспросы.
Шу Лань почти соврала, почти сказала, что они вовсе не родственницы, но потом, поколебавшись, выдохнула с деланной печалью:
— Да. Она в детстве обожглась. Всё тело в шрамах, особенно ноги.
На лице Цзоу Шэна промелькнула тень отвращения, и это доставило Шу Лань мимолётное, гаденькое удовлетворение. Однако сразу же и тревогу. Почему это неправда? Почему бы и вправду не остаться ей уродиной… Если бы и лицо сгорело, не только ноги…
Эта мысль возникла внезапно, как вспышка, и тут же испугала её саму. Дальше размышлять она не решилась.
Когда дошли слухи, что Цзян Жэнь возвращается в город Б, Хэ Цзюньмин был ошеломлён.
Он помнил, как тот появился в городе Х один. Мрачный, холодный, будто отрезанный от мира.
— Меня старик вышвырнул. Назад не вернусь, — тогда сказал он.
Цзюньмин только и выдавил:
— Да ну нафиг…
Все знали, кто такой Цзян Жэнь. В городе Б, где и без того хищников хватало, его называли не иначе как «маленький господин Цзян». Главный среди главных. Босс, который не нуждался в представлении. И вдруг конфликт с самим отцом? А ведь старик души не чаял в жене и единственном сыне. Кто бы мог подумать, что однажды сам его выгонит?
Цзян Жэнь, конечно, в юности бунтовал. Вечно спорил, бурлил, не соглашался, но где-то в глубине души уважал отца.
В ту ночь, когда он приехал в Х, глаза у него были, словно бездна. Чёрные, пустые. Настроение у него было ниже плинтуса. Явно случилось что-то серьёзное.
Позже старик Цзян не раз приезжал сам и пытался уговорить его вернуться, но Жэнь лишь усмехался в ответ. Пару колких слов — и снова взрыв. Каждый раз.
Хэ Цзюньмин знал, каков его брат, поэтому, когда услышал, что Цзян Жэнь вдруг собрался вернуться в город Б, он только прищурился и подумал: «Уж не мистика ли это?».
Он хмыкнул:
— Маленький господин Цзян внезапно прозрел? Едешь за наследством?
Цзян Жэнь, усмехнувшись, не остался в долгу:
— Отвали. Всего на пару дней. Съезжу и обратно.
Цзюньмин почесал затылок. Он поколебался, но всё же решился:
— Это… из-за Мэн Тин?
Тот перевёл на него взгляд. В его уголках глаз заиграла тёплая улыбка:
— Ага.
— Ясно, — кивнул Хэ Цзюньмин. — Тогда вопросов нет.
Разговор шёл, как водится в их кругу, громко, с резкими словечками. Они не беспокоились о том, кто подслушает. Уже на следующий день по городу поползли слухи: Цзян Жэнь возвращается.
Все только охали да ахали.
Ведь речь шла о семье Цзян! Многие были уверены, что у старика обнаружился незаконный сын, из-за которого он отказался от настоящего наследника, к тому же ещё и больного. А теперь этот «брошенный» вдруг возвращается? Что-то тут не сходится.
Говорили, что Шэнь Юйцин может только и локти кусать. Если бы знала, что Цзян Жэнь всё ещё остаётся законным наследником, то ни за что не инициировала бы расставание.
И вот стоило ему собраться в аэропорт, как она уже была там.
