У входа в «дом страха» остановились туристы. Никто не решился выйти. Все лишь выглядывали наружу, словно сцена перед ними была частью спектакля, но слишком настоящего, чтобы вмешиваться.
А она стояла в оцепенении, не в силах поверить. Она и представить не могла, что за её спокойствие и невредимость он заплатил таким телесным разрушением.
В памяти всплыли слова, услышанные полгода назад. Пожарная часть. Молодой спасатель, почесав голову, сказал:
— Это он передал тебя мне. Когда стекло взорвалось, ты была у него на руках. Он уже не мог встать…
Ты была у него на руках. Он не думал, не сомневался, просто держал.
Она осмелится?.. Почти нет.
Если душа человека сохраняется сквозь время и перевоплощения, то в этой жизни Цзян Жэнь отдал ей свою ногу. А в той?..
Она поняла. Всё слилось в одно. Он стал убийцей. Он ради неё потерял всё и переступил через черту.
Холод прошёл по позвоночнику и сковал тело.
Он убил Вэнь Жуя.
В прошлой жизни, услышав о молодом бизнесмене, обвинённом в убийстве, она не придала этому значения. Просто новости. Её комната была тесной, на столе стояла тарелка с яичной кашей и остатками жареного риса. Она сидела, ела и смотрела, как в телекамеры выводят мужчину в наручниках.
Самый молодой предприниматель в стране. В эпоху стремительного роста цен на жильё он владел практически империей. Однако он явился сам. Сдался и этим потряс всю страну.
Медиа не умолкали. Журналисты, с камерами и микрофонами, следовали за ним по пятам. На его лице не было ни маски, ни капюшона. Только застывший профиль: острый, отточенный, как камень, лишённый всякого выражения.
Вопросы сыпались один за другим. Что могло довести такого человека до убийства? Почему? Зачем?
Не существует бумаги, которая способна укрыть огонь. Потом стало известно, что у него был диагноз. Тот самый, из-за которого в подростковом возрасте над ним смеялись, шептались, сторонились. И теперь он стал версией защиты.
А она всё так же спокойно сидела перед экраном, доедая кашу.
Мэн Тин смотрела и вдруг осознала. Это он. Хулиган. Мальчишка, который когда-то бегал за ней.
Его растоптало общество. Диагноз стал клеймом. За ним шли обвинения, ярлыки, злость.
Большинство считали, что с психиатрическим заключением его оправдают. Урод, маньяк, богатенький ублюдок, которому всё сходит с рук…
Слова из грязи и злобы падали на него, как камни. А она провела рукой по щеке, по тому месту, где навсегда остался тонкий, едва заметный след от ожога.
Тогда все были уверены, что Мэн Тин погибла. Где-то на трассе, ведущей к родному городу.
Машина, в которую она в последний момент не села, разбилась на горном повороте. От неё остались лишь искорёженные куски металла: ни одного тела найдено не было. А тем временем Шу Ян продолжал работать изо всех сил, откладывая каждую копейку на восстановление её лица.
Мэн Тин старалась держаться и казаться жизнерадостной, но с каждым днём всё яснее осознавала: она — бремя для младших брата и сестры. После трагедии она вытащила сим-карту из телефона, исчезла, начала жить в одиночестве.
Позже ей сообщили, что на стройке, где работал Шу Ян, произошёл оползень. Охваченная страхом, она тут же отправилась искать его вместе с Шу Лань, но найти его так и не удалось. Она погибла под завалами.
Когда она вновь открыла глаза перед ней был одиннадцатый класс. Всё началось заново.
Лишь короткий путь, который она прошла, держась за руку Цзян Жэня, — и в голове будто разверзлась бездна.
Он убил. Сделал это потому, что верил, что она умерла в огне.
Он отомстил. За неё.
Он отнял жизнь у Вэнь Жуя.
И, может быть, в той жизни поджог совершила не Шу Лань. Возможно, за всем стоял Вэнь Жуй, действовавший по чьему-то приказу. А Шу Лань просто была готова закрыть глаза. Или даже помочь.
Глаза защипало; правда стала невыносимой.
Чем закончилась история Цзян Жэня в той жизни?
Она так погрузилась в поиски Шу Яна, в отчаянные попытки выжить, что даже не следила за новостями, гремевшими на всю страну.
Признал ли он тогда, что потерял рассудок и потому убил? Или, наоборот, остался холодно вменяем, и, не колеблясь, пошёл на это во имя Мэн Тин?
Ответа не было. И это неведомое жгло сильнее любого признания.
