На доске в углу висел календарь. До экзаменов оставалось 158 дней. Полгода — это уже даже не рубеж.
— А твой бывший, Цзян Жэнь… — внезапно продолжила Нуаньчэн, — он… ну… темпераментный?
Вопрос застал Мэн Тин врасплох. В памяти тут же всплыла встреча на доп занятиях и неловкий момент, когда он отжимался, чтобы скрыть очевидное.
Мэн Тин вскочила, лицо её залилось краской.
— Чжао Нуаньчэн!
Та осеклась и виновато опустила глаза. Просто очень уж хотелось спросить.
Она не знала, что Цзян Жэнь недавно вернулся. Для неё он оставался тем, кто разбил сердце подруге и бесследно исчез. Она надеялась, что Мэн Тин забудет его.
Ведь рядом был старшекурсник Хо Ифэн, красивый, из обеспеченной семьи, внимательный, всегда приезжал в выходные, чтобы повидаться с Тин-Тин и, главное, за ним не тянулся шлейф прошлых девушек.
Нуаньчэн боялась, что подруга застрянет в старых чувствах. А ведь Ифэн — отличный парень и подходит ей. Но в школе вроде их любовь — уже почти роскошь. Ни времени, ни сил на неё не остаётся.
Цзян Жэнь всегда был исключением. Прошло полгода, а в календаре отсчитано больше ста дней, и в глазах окружающих он давно стал прошлым. Только не для неё.
Так ощущала Чжао Нуаньчэн. В этом были уверены Хэ Цзюньмин и остальные. Возможно, в глубине души то же самое думал и сам Цзян Жэнь.
А вот Мэн Тин хотелось сказать иначе: он — не её «бывший». Он никогда не был просто прошлым.
Глядя на смущённую Чжао Нуаньчэн, которая с живым интересом продолжала разглядывать откровенные сцены, она лишь порозовела, поспешно собрала учебники и вышла из класса.
В городе обсуждали рост цен на жильё в новом году. Хотя реклама прибрежных вилл в городе Х уже украшала экраны и витрины, продажи не спешили. Те, кто понимал рынок, готовились заранее. После праздников прогнозировали резкий скачок.
На одном из больших уличных мониторов Мэн Тин увидела кадры: лазурное море, залитый солнцем пляж и дома, тонущие в зелени. Она невольно улыбнулась. Если для него её бедность никогда не была препятствием, она тоже не собиралась искать в нём изъяны.
Почему же тогда Цзян Жэнь стал таким неуверенным в себе?
Когда по-настоящему любишь, даже слабости становятся частью привлекательности. Ты не перестаёшь видеть красоту, даже когда человек сам в себе сомневается.
Теперь ей казалось, что она понимает, где его искать. До выпуска было далеко, уехать в другой город — не вариант. Если он по-прежнему в городе Х, то, скорее всего, работает поблизости, где-то рядом с теми самыми виллами.
После занятий она направилась в офис продаж Ань Хайтин.
Сотрудница на ресепшене с первого взгляда поняла, что перед ней ученица, которой элитная недвижимость точно не по карману. Однако, сохранив вежливую улыбку, она всё же уточнила:
— Чем могу помочь?
— Мне нужен Цзян Жэнь, — спокойно ответила Мэн Тин.
Имя молодого господина из семьи Цзюньян было знакомо каждому в агентстве.
Менеджер бросила взгляд на хрупкую, аккуратную девушку. Она на мгновение замешкалась. Стоит ли говорить, что он действительно здесь?
— Если он занят, — мягко добавила Мэн Тин, — передайте ему, пожалуйста, вот это, когда увидите.
В её ладони лежала синяя, как глубины океана, бумажная звёздочка.
Женщина взяла её с лёгкой улыбкой и кивнула.
Мэн Тин не знала, попадёт ли звезда к адресату, но с тех пор приходила каждый день после школы и оставляла новую. Каждый раз с той же улыбкой, с тем же светом в глазах, который делал офис теплее.
Однажды, встречая её, менеджер развела руками. В ладонях у неё лежали почти три десятка аккуратных звёзд.
Взгляд Мэн Тин на миг потух.
Он… не приходил? Или не взял ни одной?
На тридцать третий день она не появилась.
Ветер с берега гнал волны, небо медленно темнело. В помещение вошёл юноша в тёмном пальто. Его шаг был ровным, движения — сдержанными, взгляд — сосредоточенным и настороженным.
В отделе сразу наступила тишина.
Он изменился. Говорили, что раньше он был резким и дерзким, а теперь замкнутым и отчуждённым. При этом он всё равно оставался тем, с кем не стоило спорить.
Подойдя к стойке, юноша молча протянул руку.
Менеджер отрицательно покачала головой и сказала:
— Она не приходила сегодня.
Его глаза опустились. Ладонь, которой он собирался принять крошечную звезду, медленно сжалась в кулак.
